Страсть - стр. 114
Чаще всех стол занимала Фрося. Она была копушей, ей вечно не хватало времени. После неё уроки готовила Василиса. Ваньке стол практически не доставался. Хорошо, что уроки для него – легкота, сделать их – что семечки полузгать на лавке. Он приспособился готовить их в школе. Либо прямо на уроках, либо на большой переменке. Если в большую переменку не удавалось это сделать, Ванька задерживался в классе после уроков ненадолго. Но такие случаи происходили очень редко, он всегда и везде поспевал.
Во-вторых, к себе домой можно было пригласить лишь таких же ребят, как он сам, живущих в соседнем бараке. Но из барачных друзей достойным пацаном был только один Тимоха Сытый. Он рос без отца, был отчаянным и самостоятельным пареньком. Ваньке с ним было всегда легко и просто. Правда, на развлечения у Тимохи не оставалось времени. И сытым он никогда не был, семья жила впроголодь. Фамилия ему досталась, словно в насмешку. После смерти отца на руках матери, кроме самого Тимохи, осталось ещё двое малолетних детей. Она постоянно загружала Тимоху какой-нибудь работой по дому, поэтому друзья встречались нечасто.
Городские одноклассники на Стрелку не ходили. Они побаивались этого места. Посещать тёмный и грязный район им запрещали родители. Оно и понятно. Стрелка была известна многим горожанам. В нескольких мрачных бараках проживали лишь ссыльные, да бывшие заключённые, работающие на сплаве леса. Какому родителю понравится дружба собственного ребёнка с детками из нехороших семей?
В-третьих, после ареста отца многие друзья отвернулись от него и перестали общаться совсем. А сегодня в школе произошло то, чего Ванька совсем не ожидал. Когда он мерялся силой на руках, и после трёх побед всё-таки поддался рыжему верзиле Пашке Мерзлякову, Лёнька Сова, который болел за Мерзлякова, неожиданно произнёс со злорадством:
– Ну, что, Стешок, заломал тебя Пашка? То-то же! Не будешь больше выпендриваться, сын врага народа!
Совой звали Лёньку Соватеева, у которого старший брат служил в милиции. Лёнька был неказистый и слабосильный мальчишка. Сморчок, одним словом. Соплёй можно перешибить. Но его побаивались. Прикрываясь братом, он вёл себя по-хамски. Мог запросто ни за что, ни про что, ударить одноклассника под дых, дёрнуть в классе за косу отличницу, нагрубить уборщице в коридоре. Вытворял, что ему вздумается.
– Чё ты сказал!? – приподнимаясь из-за парты, взвинтился Ванька. – А ну, повтори!
– То и сказал, контра недобитая! – с вызовом проговорил Сова и попятился. – Думал, если будешь молчать, то никто и не узнает, что отец твой сидит в тюрьме за контрреволюционную деятельность? Да? Брат мой врать не будет!