Страсть - стр. 116
После этого мысли Ваньки резко перенеслись в будущее.
«Это что же получается? Когда отец вернётся из тюрьмы, мне будет… двадцать три года?! К тому времени я уже окончу школу, отслужу в армии и вернусь домой? А, может, случится и так, что мы даже вернёмся домой одновременно. Может даже, будем ехать в одном поезде! А что? Вдруг меня отправят служить в те места, где сейчас отец отбывает срок? Мы спишемся с ним и вернёмся к матери вместе. Вот будет радость-то для неё»!
Размышления Ваньки прервали вернувшиеся из школы сёстры. Он замер и не высовывал головы с полатей, полагая, что, если им стало известно о драке, они сразу же проговорятся.
– Вань, ты дома? – послышался внизу голос Василисы.
«Ну, всё, сейчас прицепятся, – подумал Ванька с неудовольствием. – Что я им скажу?
– Ты чего затихарился? – задала вопрос уже Фрося. – Слазь давай. Обедать будем. – Она принялась переодеваться.
«Не знают», – с облегчением отметил про себя Ванька и, наконец, подал голос:
– Что ты раскудахталась, как курица. Согреешь суп – слезу, а так, чего под ногами путаться друг у дружки?
– Ишь ты, барин выискался! Согрейте ему суп, вскипятите чайник, а он, так и быть, соизволит пообедать, – незлобиво проворчала Фрося. – Мог бы и сам позаботиться насчёт обеда, пока нас с Вассой не было.
– Откуда мне знать, когда вы притащитесь?
– Это ты вечно шляешься где-то, а мы с Вассой вовремя возвращаемся из школы, – назидательно сказала Фрося.
Ванька не стал больше перепираться с сестрой, спустился с полатей, подошёл вплотную к Фросе.
– Ну, давай, будем втроём держаться за одну кастрюлю.
– Вань, кончай вредничать, – вмешалась в разговор Василиса, разжигая керосинку. – Помой руки, и садись за стол. Можешь хлеб порезать.
За обедом никто из сестёр не обмолвился об инциденте в школе.
«Пронесло, – с радостью подумал Ванька, вставая из-за стола. –Наверно, Пашка, все-таки, заставил Сову молчать. А, может, и сам Сова побоялся кляузничать училке. Он ведь знает, что Пашка не любит ябед. А без Пашки Мерзлякова – Сова никто, будто ноль без палочки. Лишь бы он своему брату-милиционеру не проболтался».
Ванька окончательно повеселел и снова забрался на полати. Взял в руки книгу и принялся читать.
На следующее утро он с тревогой входил в школу. Вчерашняя уверенность в том, что классная руководительница не знает о происшествии на последней переменке, почему-то улетучилась. Совсем необязательно, чтобы нажаловался сам Сова. Могли и девчонки нашептать на ухо Варваре Максимовне.
Ванька провёл в раздевалке на этот раз больше времени, чем обычно. Он медленно расстёгивал пуговицы, не спеша стягивал с себя пальтишко и, совсем не торопясь, отправился в конец раздевалки. Как будто, оттянув время, можно было миновать неизбежной головомойки.