Странствия Шута - стр. 35
Их юношеские лица окаменели от ужаса. Один спросил:
– А что будет с остальными? С теми, кто еще жив?
– Не бойтесь за них, – утешила толстушка своих последователей. – Для них самое худшее уже позади, а Виндлайер почистит их разум. В их памяти не сохранится почти ничего из случившегося этой ночью. Они сами придумают, откуда взялись их ушибы и раны, но забудут истинную причину. Соберитесь, пока он работает. Киндрел, приведи лошадей. Сула и Реппин пусть помогут тебе. Алария, ты будешь править санями. Я запредельно устала, а мне еще надо позаботиться о Виндлайере, когда все будет кончено.
Я заметила, как от толпы пленников отделились пастух Лин и его напарник. Они несли очередное тело. На лицах их ничего не отражалось, словно они волокли мешок зерна. Тем временем красавчик упал на колени. Он уже расстегнул штаны и теперь задирал нарядные красные юбки Шун.
Может, она нарочно выжидала этого момента? Как бы там ни было, она с отчаянной силой попыталась лягнуть насильника ногой в лицо. Удар пришелся ему в грудь. С губ Шун сорвался низкий бессловесный вопль, она перекатилась на бок и попыталась вскочить, но красавчик ухватил ее за ногу и дернул обратно. Он громко засмеялся – ему нравилось, что жертва пытается драться, ведь она непременно проиграет, а он победит. Шун схватила его за одну из кос и рванула. Он хлестнул Шун ладонью, и она замерла на миг, оглушенная ударом.
Мне никогда не нравилась Шун. Но она была моим человеком. Как был, а теперь уже никогда не будет, Ревел. Как Фитц Виджилант. Они оба умерли, защищая меня, пытаясь не дать чужакам похитить меня. Пусть даже сами этого не знали. А я знала, знала совершенно точно, что насильник сделает с Шун, после того, как вдоволь натешится, причиняя ей боль и унижения. Он убьет ее, и пастух Лин с помощником бросят ее тело в огонь.
Совсем как мы с отцом сожгли тело посланницы.
Я сдвинулась с места. Я побежала – так быстро, как только может бежать крохотный человечек в мокрых носках, быстро покрывающихся коркой льда, и длинной, тяжелой шубе. То есть на самом деле я с трудом перебиралась через низкий мокрый сугроб. Это было все равно что бежать в мешке.
– Прекрати! – кричала я. – Перестань!
Но рев пламени, бормотания и стоны пленников и отчаянные вопли Шун заглушали мои слова.
И все же она меня услышала, та маленькая полная женщина. Она обернулась ко мне. А туманный человек по-прежнему смотрел на толпу пленников, продолжая плести свои чары. Красавчик-насильник был ко мне ближе, чем толстушка и ее спутники. Я бежала к нему, крича без слов, и крики мои странным образом были созвучны воплям Шун. Он уже разорвал ее нарядный корсаж, подставив грудь девушки холоду и снегу. Теперь насильник пытался стащить с нее красные юбки, но ему приходилось делать это одной рукой, второй защищаясь от ее попыток ударить или расцарапать ему лицо. Несмотря на все усилия, я бежала не слишком быстро, но я налетела на него, выставив руки, и толкнула со всей силой, какую смогла собрать.