Стоянка семь минут - стр. 4
К концу рабочей недели Люба была опустошена и готова впасть в отчаяние. Ещё в среду она составила было хитроумный план, как снова испортить зрение, следуя заветам покойной уже бабушки: читать в темноте, долго сидеть перед телевизором, на счастье, теперь к списку можно было добавить ещё экранчик смартфона. По Любиным подсчетам через пару лет, она снова начнёт погружаться в таинственную размытость, стерилизующую все несовершенство окружающего мира. Но уже к четвергу она поняла: забыть пережитое она не сможет, и испортив зрение, погрузится не в безмятежное неведенье, а попадёт в пучину вечных страхов и подозрений.
Дотянув до вечера пятницы, Люба поняла, что ей просто необходимо выпить. Выбор общепитовской точки стал теперь вдвойне мучительным. В каждом кафе было что-то не то. То официантки неприятно переглядывались и посмеивались, словно плевали в заказанные блюда и потом потешались над клиентами. То парень за барной стойкой протирал вверенную ему поверхность тряпкой такой грязной, словно до этого она весь день пролежала перед входной дверью. То кресла у столиков были как-то неприятно примяты, как будто сохраняли ещё форму, а значит, и тепло, и запах обедавшего здесь только что посетителя. Люба раньше никогда не была брезглива, но теперь вокруг обнаружилось столько неприятных мелочей, что она невольно морщила нос и по привычке всё ещё вскидывала руку к виску, в тщетной попытке вернуться в безмятежное прошлое.
Наконец, Люба остановила свой выбор на большом сетевом ресторане. В конце рабочей недели здесь было много народу, это позволяло не зацикливаться ни на ком конкретно. Она села за столик у окна, спиной к залу и лицом к растворяющемуся в мартовских холодных сумерках городу. Подскочил официант, мальчишка лет семнадцати, свежий и симпатичный в этой своей почти детской юности. Здесь всё было совсем не плохо, и Люба стала думать о том, что она ещё пока, вероятно, испытывает шок после перенесённой операции. Вероятно, со временем острота первого впечатления притупится, ей удастся притерпеться, свыкнуться со сделавшейся внезапно такой будничной, мелочной и неприглядной действительностью.
В ресторане Люба сидела долго, жалея себя и бесконечно перебирая свои новые ощущения. После выпитого бокала вина ей стало ещё грустнее, хотя она рассчитывала, что будет как раз наоборот. Как назло, вспомнился придуманный в больнице симпатичный молодой человек с букетами и поцелуями. Тогда Люба заказала ещё один десерт и еще бокал вина. Город мрачно смотрел на неё через окно, а потом начал сыпать с неба мелким, тающим на лету снегом. Капли стекали по стеклу и по Любиным щекам, потому что она, незаметно для себя, беззвучно и беспомощно плакала.