Стон и шепот - стр. 29
Мой насильник – меломан и коллекционер, ну надо же! На цыпочках приблизившись к полкам, почитала часть названий и даже рот открыла от удивления – у нас еще и вкусы оказались схожими. Злой, совершенно ненормальный смех прорвался наружу, обращаясь в каркающие хрипящие звуки. Я закашлялась, чувствуя, как вновь подступают к глазам слезы. Горло болело все сильнее, озноб тоже нарастал, а голова кружилась.
Добравшись до невысокого крутящегося табурета, буквально упала на него, опираясь руками на крышку рояля, а потом, словно в бреду, открыла его, взглянула на клавиши и заиграла одну из прелюдий Рахманинова. Самозабвенно, глотая соленые слезы и думая только о том, что непременно выберусь отсюда, чтобы снова увидеть бабушку, и снова учиться, и снова верить, любить и мечтать.
А потом прелюдия закончилась, и накрыло осознание того, что, возможно, бежать уже поздно. Что, возможно, уже никто не ждет…
Тогда, поднявшись, я взяла табурет в руки и, разбежавшись, кинула в окно, разбивая стекло на сотни осколков, отшатываясь и прикрываясь рукой.
Когда Николай ворвался в музыкальную комнату, я стояла перед ним с совершенно, должно быть, безумным взглядом.
– Прошу вас, дайте мне телефон, – попросила, прикладывая острый осколок к вене левой руки. Это был ход ва-банк. Потому что его целью была моя защита, а значит, он не станет рисковать моей жизнью.
Я очень на это надеялась.
– Уберите осколок, – поморщился охранник.
– Телефон! – рявкнула и тут же закашлялась. Договаривать пришлось практически шепотом: – И выйдите вон.
Он задумался. Смотрел то мне в глаза, то на осколок, потом на разбитое окно и мои голые ступни…
– Дайте мне пять минут. – Уголок его губ дернулся. – У меня нет при себе телефона.
– Жду, – прошипела, кивая на дверь.
Было холодно и страшно, а душу раздирали сотни противоречий и сомнений. Но разве у меня был выбор?
Через минуту в коридоре послышался звук шагов, и я порывисто развернулась, но вместо Николая в дверях появился Он.
Если еще пять минут назад я считала себя напуганной, то ошибалась. Страшно стало именно сейчас, когда темные глаза этого мужчины скользили по мне и будто прожигали насквозь.
Прислонившись плечом к косяку, хозяин дома слегка склонил голову и, глядя на меня с кривой усмешкой на красивых губах, произнес:
– Добрый вечер, Ева.
– Не добрый, – отрывисто ответила я мерзавцу, о котором до сих пор не знала ничего, даже его имени. Замерев, я настороженно наблюдая за ним, чувствуя, что вот-вот упаду в обморок то ли от холода, то ли от страха.
Он выглядел дорого.
Аккуратная прическа, темно-синий пиджак, скроенный явно на заказ и отлично сидящий на широких плечах, шейный платок, завязанный замысловатым узлом.