Столичный доктор - стр. 4
– Смотри, какой мерзкий дождь.
– Дохтур сказал, что вам нужон свежий воздух! – возразил мужик, но окно закрыл.
– А что он еще сказал?
– А вы, стало быть, не помните? Питание вам нужно хорошее, мясное. А с каких, спрашивается, доходов? Из университета-то вас прогнали, не побоялись-то Бога! А Прохор, паршивец, денег поместных не шлет, отговаривается скудостью. Поехать бы к нему, да разобраться, в чем дело. Батогов дать.
В этом месте я невольно скривился, и лысый это быстро просек.
– Хотя по нынешним временам-то сечь запретили дураков. Оне же граждане! – Сопля все-таки упала из носа.
– Кузьма! Кузьма, етить твою налево! – В комнату ворвалась мощная баба в сером платье в пол и телогрейке поверх. Волосы у нее были убраны под капор, лицо было мясистым, красным, но глаза смотрели весело, даже можно сказать, игриво. – Ты чего не подал барину его кресло? Доброго утречка, Евгений Александрович! Как спалось?
– Все слава Богу, – на автомате ответил я, глядя в красный угол. А икон-то с лампадкой я и не заметил сразу!
– Спина болит?
– Болит, – вздохнул я.
Стало быть, меня «нового» зовут Евгений Александрович.
– Позову сегодня доктора Зингера. Пущай еще разок вас посмотрит.
Кузьма, подволакивая правую ногу, ушел, женщина присела ко мне на край кровати. Потрогала холодной рукой лоб.
– Горячий!
– Это вы с улицы…
– Ну, может быть. Предупреждаю сразу: не дам вам ипохондрить. Прочь тоску!
– Марья Сергевна, – в комнату вернулся Кузьма с уткой в руках, – барину облегчиться бы надо.
– Ой, да! Извините, Евгений Александрович, совсем я опошлилась, неделикатно-то как…
Этот хоровод вокруг меня отдавал какой-то странной цыганщиной. Я затаился и даже смог сделать все дела в девайс, принесенный Кузьмой. Сто лет пройдет, а ничего в санитарном деле не поменяется.
Сразу после утреннего туалета лысый дал мне умыться в тазике, поднес расписное полотенце. Потом притащил в комнату кресло на колесах, помог одеться в халат, пересесть. Все тело ниже пояса я практически не ощущал, то и дело в спину вонзались болезненные прострелы. Оставалось только стиснуть зубы и терпеть. БАС хорошо выдрессировал меня.
Завтрак не произвел особого впечатления. Овсяная каша на воде, кусок серого хлеба с капелькой сливочного масла. Жидкий чай десятой заварки. Вдобавок Кузьма стоял над плечом, хлюпая носом. Типа прислуживал.
Однако аппетит был, смел еду я быстро.
– Ну вот и славно, тепереча одену вас, и выйдем погулять на улицу. – Кузьма споро прибрал со стола. – Ах да, дурья моя башка! – Лысый шлепнул себя по морщинистому лбу. – Студент ваш захаживал вчерась. Вы уже спали… Как его бишь… Славка Антонов! Листовку занес.