Стеклянное лицо - стр. 54
– Еще как будешь.
Зуэль удивленно подняла глаза и увидела на лице дяди грустную улыбку.
– Ты решила, что готова играть по-взрослому. И я очень надеюсь, что ты не ошиблась, Зуэль. Потому что после того, как ты вступила в игру, выйти уже нельзя. Ты в игре, дорогая. Обратной дороги нет.
За всю жизнь Неверфелл ни разу не принимала горячую ванну с пузырьками и следующие шесть часов с наслаждением наверстывала упущенное. Жесткие от грязи косички торчали ломаными прутиками, но мисс Хоулик втирала в них ароматные масла и терзала щетками и расческами до тех пор, пока у Неверфелл не появились волосы – гладкие и шелковистые, они лезли в глаза, рыжими завитками спускались на плечи, колыхались в воде.
С въевшимся в кожу Неверфелл запахом сыра справиться было сложнее. Мисс Хоулик боролась с ним при помощи масел чабреца, шафрана и сандала и жесткой пемзы. Но главным ее оружием стали бесконечные ведра горячей воды. Наконец пальцы у Неверфелл совсем сморщились, а подошвы побелели. И когда от сырного запаха осталось лишь легкое воспоминание, учуять которое мог только самый чувствительный нос, мисс Хоулик послала служанку за некой мисс Метеллой.
Неверфелл хватило одного взгляда на мисс Метеллу, чтобы в страхе нырнуть поглубже в ванну, прячась под покровом мыльной пены. Мисс Метелла оказалась пожилой румяной женщиной со спокойным голосом, но все впечатление портили розовые повязки на глазах. На повязках синими нитками были вышиты глаза.
Неверфелл догадалась, что перед ней парфюмер, – их обычно ослепляли, когда принимали в ученики. Также Неверфелл знала, что парфюмеры не любят сыроделов, чья вонь оскорбляла их тонкое обоняние. Не способствовал дружбе и тот факт, что сыроделы обладали раздражающей привычкой улавливать запах Духов, применяемых втайне от остальных. Но у мисс Метеллы вид был до того благодушный, что Неверфелл отважилась высунуть нос из воды.
– Не бойся, дорогая, – улыбнулась парфюмер и капнула в воду что-то из пипетки. – Мы с тобой друзья Чилдерсинов, а значит, у нас нет причин враждовать.
Когда семь часов спустя Неверфелл посмотрела в зеркало, она увидела совсем другую девочку. Несколько минут она изумленно хлопала себя по бокам, как пытающийся согреться пингвин, желая убедиться, что это и в самом деле ее отражение. У новой Неверфелл были ниспадающие на плечи мягкие волосы цвета красного золота и простое зеленое платье с белой меховой опушкой на воротнике и рукавах. Пальцы так и чесались открутить вязаные шишечки с кружевных перчаток. На зеленых башмачках тоже белела опушка. А веснушчатое лицо светилось радостным изумлением.