Стая воронов - стр. 4
– Как ты думаешь, насколько глубоко под землю уходит эта пещера? – спросил он у дана.
Ньял, опустившийся на колени, чтобы разложить одежду рядом с вещами Эйдана, взглянул вглубь пещеры и пожал плечами.
– Кто его знает.
– Надо бы выяснить.
– Можешь даже не заикаться об этом, пока я не обсохну и не набью до отвала живот.
Ньял присел на нижнюю ступень лестницы; Эйдан подал ему миску, и оба склонили головы, пока Эйдан возносил молитву Господу, коверкая латынь своим полусаксонским-полудатским выговором. Когда он закончил, оба пробормотали «Аминь» и, кивнув, приступили к трапезе.
– Как считаешь, чьих это рук дело? – спросил Эйдан, дернув острым подбородком в сторону вырезанного глаза. – И что он означает?
– Может, великана, – ответил Ньял с полным ртом еды. – Мой дед говорил, что такие пещеры вырубили в земле сыны Имира, нечистые твари, пьющие кровь праведных христиан, – он умолк. Проглотил кусок свинины и пригвоздил Эйдана к месту ледяным взглядом. – Праведный ли ты христианин? Тебя спросят об этом, когда мы войдем в Роскилле. Спросят, как ты здесь оказался. О твоей родине, твоем народе – о том, почему ты покинул священный Гластонбери ради мелкой церквушки в самой заднице мира. И, конечно, спросят, следуешь ли ты заповедям Господним. Что ты им на это ответишь?
Эйдан не дрогнул. Эту их старую игру он знал хорошо: она готовила его к жизни богослужителя, а он не во всем мог следовать ее законам.
– Я отвечу с готовностью – и буду про себя молить Господа простить мне мою ложь. Расскажу им историю Рыжего Ньяла, сына Хьялмара, который похитил меня при резне в Эксетере и обрек на незавидную жизнь раба. Расскажу, как сила Спасителя помогла ему отказаться от языческих богов и как мне, послушнику Гластонбери, удалось наставить этого беспощадного грабителя на путь истинного Бога. А потом скажу, что в преддверии Конца времен мы вместе отправились на восток, чтобы нести Евангелие твоим безбожным сородичам.
Ньял кивнул.
– Но что будет, если ты себя выдашь? Если влюбишься в одного из братьев-монахов и он тебя отвергнет? Что тогда?
– Я… Не знаю, – раздраженно выдохнул Эйдан, вдруг почувствовав усталость. Он поднялся на ноги и забрал у Ньяла пустую миску. – Меня такие вещи не заботили ни в Гластонбери, ни в Эксетере – там уж точно – и не заботят до сих пор. Знаю лишь, что не смогу жить, как прежде, и хочу все оставшееся нам время провести в служении Господу. Остальное не имеет значения.
– Молись, чтобы этого хватило, – кивнул Ньял.
Эйдан отнес миски к озерцу и ополоснул под струей лившей сверху дождевой воды. Он слышал глухое ворчание грома: где-то вдалеке сверкнула молния, и холмы осветила белая вспышка. Эйдан поднял глаза к расщелине: снаружи опускалась ночь, принося на землю холод. К рассвету он будет пронизывать насквозь. Эйдан повернулся и засеменил обратно к костру.