Ставка на невинность - стр. 31
Ох! Надо быть осторожнее в своих желаниях!
Глаза-то Герман не открывает, зато кладет руку на плечо, костяшками следует вдоль бретельки к чашечкам, оставляя за собой полосу огня. Кончиком пальца проходится по верхним кружевам, даже не касаясь кожи, но у меня полное подключение. Ощущение словно он рукой приласкал. Как тогда в машине, бесячий Бергман лишь рукой задел, а меня прошило всю и в жар бросило.
– Как ты меня раздражаешь, Левина, – цедит он и, резко развернувшись, выходит из кабинки.
Ноги меня подводят, и я прислоняюсь спиной к холодному зеркалу.
Это что за нахер?
Даже не потрогал, подышал только, а я, черт возьми, возбудилась!
И кто? Бергман!
Фактура у него, конечно, огонь, но характер и… бесит он меня!
Прерывая мое самобичевание, в кабинку снова вторгается рука с вешалками.
– Вот, – сердитое сопение из-за шторки раздражает меня еще больше.
– А трусы мне на кой? – оживаю я. – Я подол задирать в ресторане не собираюсь!
– Вот не уверен! В гостях же задираешь! – склочно припоминает мне он. – Я не нашел твой любимый бабулькин фасон, но эти хотя бы срамоту закрывают!
Чисто из вредности спрашиваю, разглядывая полупрозрачные шортики:
– Ты и их проверять будешь?
И тут же прикусываю язык. Если он и трусы мне погладит, как лифчик, то все кончится плохо. Я потеряю человеческое лицо, наброшусь на Бергмана, изнасилую, а потом уйду в монастырь. Оно мне надо? Нет.
– И не мечтай! – успокаивает мою разбушевавшуюся фантазию Бергман.
– Тогда какая тебе разница, какое на мне белье?
– Я не хочу смотреть на твою задницу, зная, что там под платьем!
Давлю в себе порыв уточнить, что на мою задницу смотреть совсем не обязательно. В конце концов, я не обязана надевать эти трусы на самом деле.
В итоге Гера, разжившись бирками, отчаливает оплачивать покупки, а я просто напяливаю платье. Вернувшийся Герман разглядывает меня, матерится сквозь зубы и тащит в другой отдел, где я становлюсь обладателем черного закрытого платья до колен.
Но и тут он недоволен.
– Левина, как ты докатилась до такой участи при таких исходных? – злится он, пытаясь навесить на меня еще какой-то шарфик, чтобы прикрыть ненавистную тройку, которая в платье по фигуре и в новом лифаке выпирает только еще сильнее.
Может, сказать ему, что шуба спасет положение почти наверняка?
Ладно уж.
Я отбираю у Бергмана свое пальто, облачаюсь, и он наконец выдыхает.
– Теперь мне можно поесть, пап? – кривляюсь я.
Как назло, как раз в этот момент к нам подходит продавец-консультант. Судя по выражению лица, она решает, что это у нас ролевые игры. Герман зло сверкает глазами.