Статус: свободен - стр. 19
Затем были частные наркологические клиники, на которые мама занимала деньги у родственников и соседей, с сожалением наблюдавших её тяжёлую жизненную ситуацию, бабки-целительницы, организации для реабилитации наркоманов… Но эти меры оказались бессмысленны, так как я сам не хотел (или не мог) бросить употреблять наркотики.
– Пожалуйста, помогите спасти сына… – сложив ладони перед лицом, молила она.
– Постараемся, – отвечали ей всегда, но никто из них так и не смог мне помочь: я снова сбегал из дома, как только мне становилось легче после лечения в больнице или заговоров целителя.
Когда не знал, где достать деньги на героин, то совершал грабежи на местных рынках, потихоньку вытаскивая кошельки из дамских сумочек. В переполненных рядах я близко подходил к обладательнице денежных купюр, на которые у меня уже выработался нюх, и в определенный момент, выждав время, проникал сквозь ловко раскрытый замок сумки. Достав кошелёк, незаметно скрывался с места совершения преступления, оставляя женщину без вещи и денег. Я стал обыкновенным карманщиком, вором, не гнушающимся забирать последнее даже у стариков. Я ненавидел себя за это, но другого выхода уже не видел.
Прошло пять лет с тех пор, как я стал употреблять наркотики, и за это время, естественно, попадался на мелком воровстве, но ни разу не был пойман с поличным за грабёж квартир.
6. Глава 6
Главное у вора в этом деле – смыться раньше, чем хозяин имущества обнаружит его за совершением преступления. Владелец квартиры пройдёт по прокуренному лестничному пролёту «хрущевки», мысленно облагает матом находящихся пролётом выше курящих соседей, вставит ключ в «гнездо» и, попытавшись открыть замок, поймёт, что его квартира открыта.
Первой мыслью будет – «забыл закрыть».
«Не-е-е...», – ответит память и логика, а видеомонтажёр из головы (ну, тот, который быстро находит все видеоролики в памяти) прокрутит утренний момент закрытия замка с фразой «у меня всё записано»... Он даже не станет проверять следующий замок – просто опустит ручку, и дверь отворится... Понимание к нему придёт сразу, а с ним и что-то похожее на разочарование, такое чувство, будто его без согласия записали в клуб по интересам, в который он не хотел вступать, но: «Добро пожаловать! Ты в клубе!»
Не заходя в квартиру, вдоль коридора можно было увидеть выпотрошенные кладовку и шкаф с обувью... Взломщики, и я в том числе, не закрыли после себя ничего, хотя дверцы обувного шкафа очень мешались в узкой прихожей. Из этого уже можно было сделать вывод, что мы, как взломщики, были худыми.