Статистике вопреки - стр. 11
— Ты бы оделся, — между делом заметила я. — Осень же. Ещё заработаешь воспаление лёгких...
Комментировать как-либо услышанное он не собирался, лишь слегка повернул голову в мою сторону и бросил выразительный взгляд, требующий, чтобы я хоть немного помолчала. Ну и ладно, не очень-то и хотелось.
Мы ещё немного посидели в тишине, и всё это время я продолжала жадно рассматривать Орлова. Со мной вот всегда так, все нормальные люди в моменты неловкости стараются прервать зрительный контакт, отвести глаза в сторону, я же, наоборот, предпочитала впиться взглядом в свою “жертву”. Привычка родилась ещё в детстве, когда в сложных жизненных ситуациях я абстрагировалась от происходящего, не слушая своего собеседника, вместо этого прикидывая в уме, насколько черты его лица являются пропорциональным. Помнится, как однажды я умудрилась заявить своему сосадничнику (или как называют тех, кто ходил с тобой в один детский сад?), что его сложно назвать красивым из-за несимметричных черт лица. Между прочим, я даже обосновала, уповая на теорию “Золотого сечения”. Но мальчик оказался впечатлительным, и из всего сказанного он услышал только слово “некрасивый”, переделав его в урод. Ох и скандал же тогда закатила воспитательница, оказавшаяся между делом родительницей этого пресловутого мальчика, поставив моих родителей перед фактом, что я унижаю “сосадничников”.
Папа стойко выслушал все претензии, после чего предельно спокойно попросил меня повторить всё, что я сказала. Ну я и повторила, слово в слово.
— Вот видите, ребёнок вам про самого Пифагора, а вы… — Борис Игнатьевич махнул рукой на присутствующих и, одарив их настолько разочарованным взглядом, что будь мы в Японии времён самураев, все сочли бы за благо сделать харакири, взял меня за руку и вывел из помещения группы.
Больше я в этот садик не ходила. Впрочем, как и в любой другой.
Но, кажется, мы не об этом. Ибо я всё ещё продолжала сидеть в машине с полуголым Орловым и не совсем адекватным взглядом разглядывать его. К счастью для Лёшки, с пропорциями у него всё было в полном порядке, не считая несколько длинноватого носа, что только придавало некоторой перчинки всему его виду.
— Когда ты собиралась сказать? — в итоге огорошил меня сей “пропорциональный”. И, увидев моё замешательство, тут же уточнил. — Ты же собиралась мне сказать?
Ой-ой, вопрос был опасный, и я невольно начала нащупывать дверную ручку у себя за спиной, готовя почву для побега.
Пауза затягивалась, зрачки моих глаз понемногу расширялись, притом что перестать смотреть в Лёшино лицо у меня просто не получалось. Он хмурился. Я паниковала.