Старьевщики - стр. 31

Также разошлись в показаниях очевидцы и по поводу внешнего вида старьевщиков. Кто-то видел «серых человечков» с огромными глазами, кто-то – трехметровых гигантов с серебристыми волосами или горбатых карликов с глазами – щелочками. Да, получается, что видели все разное, а слышали одно. В заключение голос повторил заманчивое предложение, прибавив, что под старьем имеется в виду только старые предметы, принадлежащие владельцам. И оплата старья будет проводиться золотом и иными ценными металлами.

Пришли, конечно, не все. Некоторые ласковские мужики были в ту ночь изрядно во хмелю в преддверии празднования Первомая, а потому решили, что голос – трагическое начало белочки. Кто-то просто не пошел, потому что уже давно ничему и никому не верил, не то что каким-то ночным голосам. Кто-то из сугубо верующих заподозрил происки лукавого, а многие из «непошедших» просто решили подождать и посмотреть, что там у других получится. Потому что… Ну где это видано, чтобы в России за старье золотом платили? Не иначе, опять разводят нас как лохов.

Но ведь многие пошли – добрых полсела. Даже больше, к примеру, никто из доярок не вышел на утреннюю смену. Все они пошли на болото. И даже некоторые из тех, кого «не позвали». А кроме детей до 12-14 лет не позвал голос и «дачников», настроивших себе коттеджей у дороги. Не позвал строителей, эти коттеджи строивших, и даже некоторых местных жителей в тех местах родившихся и выросших. Зато пригласил жителей Требухино – деревни, расположенной от Ласково довольно далеко. Да и проживали-то там в основном одинокие старушки, но ведь все пошли, несмотря на радикулит и прочие старческие болячки.

Поверившие ночному голосу выходили затемно и тащили с собой рухлядь. Кто – что. Старые переносные телевизоры и приемники, одежу и обувь, не годную даже для работы на огороде, детскую одежду, из которых чада выросли, а выбросить жалко, связки старых книг и газет, стеклотару, негодный инструмент, сломанные детские игрушки, кроватки и коляски. А еще пузатые самовары, бабкины иконы, прялки и лапти, рушники и тарелки, раскрашенные под хохлому. Господи, да мало ли в человеческом жилище старья? Тащили мешками и сумками, везли на тележках и в старых детских колясках. Их провожали те, кто не поверил – пессимисты. Они тоже выходили на улицу, несмотря на ранний час, чтобы вволю поиздеваться над любителями «халявы». Даже частушку обидную сочинили:

Собралася на болото

И старье с собой брала.

Но болото – не золОто

Раком трахнули тебя!

Грубо, конечно, и неумно.

К обеду они стали возвращаться. Те, кто пошел. Они возвращались молча, сгибаясь под тяжестью сумок и рюкзаков с чем-то очень тяжелым. Ни слова не говоря и даже не глядя в глаза соседям, не поверившим голосу, они заходили в двери своих домов и тут же запирались изнутри. Задергивали занавески, опускали шторы. Одной старушке стало плохо прямо на улице, она упала около калитки своего дома, и из ее сумки, хозяйственной такой, в клеточку, прямо в грязь выскользнул большой слиток желтого металла. Да, хотел бы я посмотреть на лица «пессимистов» в тот момент. Не обманули старьевщики, действительно взяли старье и заплатили золотом. Заплатили очень щедро. Одному деду, ветерану Балтики они отвалили аж 52 кило чистого золота 999-ой пробы. Он с внуком еле-еле на тележке этакое богатство до дому докатил.