Размер шрифта
-
+

Станция «Звездная» - стр. 3

– Ну что, в Яму? – сказал Вася, поправляя свою меховую шапку невыразимо желтого цвета.

Колдунов был убежден, что знаменитая Васина шапка в точности воспроизводила масть буланого конька, на котором Д’Артаньян прибыл покорять Париж, да и сам Вася, под стать юному гасконцу, был сметлив, отважен и горяч, хотя уже не так юн. Его путь в науку оказался извилист и тернист, так что, будучи ровесником Колдунова, он учился только на втором курсе. После медучилища Лазарева призвали в армию, он служил фельдшером на подводной лодке, где и зародилась его дружба с Витей Зейдой, потом остался сверхсрочником и так бы, наверное, и служил до пенсии, но на лодке произошла авария, во время которой Вася действовал смело и решительно. Его хотели наградить орденом, но быстро передумали, потому что хоть Вася герой, но лодка затонула из-за разгильдяйства экипажа, а подводная лодка – оружие коллективное, так что нечего тут. Все виноваты. С другой стороны, все-таки Василий Лазарев спас людей, поэтому ладно уж, пусть едет учиться на доктора. Вася получил направление в ВМА, поступил и радовался жизни, но иногда Ян, помогая товарищу в учебе, вздыхал и думал, что, если бы Васе все-таки дали орден, так было бы лучше для всех.

На Чернышевской фонари горели ярче, отчего казалось не так промозгло. В воздухе носился упоительный аромат из пирожковой «Колобок», и Яну захотелось свернуть туда, но Вася решительно повел его по улице Салтыкова-Щедрина к Дому офицеров, именуемому для краткости Ямой.

Вася мчался впереди, предвкушая легкую добычу, а Ян покорно следовал за ним. Он не любил знакомиться в Доме офицеров, зная, что подходящую ему девушку туда может занести только чудом, но темным слякотным вечером очень грустно бродить в одиночестве по улицам…

Сидеть дома и продолжить знакомство с папой Зейды тоже был не вариант. Колдунова серьезно напугали Васины рассказы про неистовое хлебосольство Витиного отца, когда все начинается со слов «хлопчики, да вы только спробуйте», а кончается римской оргией, о которой к тому же наутро никто ничего не помнит. Нет, Ян со слишком большим трудом попал на кафедру, чтобы портить себе перспективы клеймом алкаша. Далеко не все сотрудники в восторге от его назначения, так что достаточно разок прийти на работу с похмелья или просто с перегаром, и поползет слушок, что Колдунов регулярно поддает.

Нет, надо изо всех сил держать себя в руках, чтобы не профукать шанс, выпавший ему в результате уникального стечения обстоятельств. Во время учебы в академии Ян честно зарабатывал себе место на кафедре дежурствами и научной работой, но оказался недостаточно блатным и загремел в Афганистан. Там удачно прооперировал одного генерала, а тот, решив, что лейтенант Колдунов спас его от неминуемой гибели, сделал несколько звонков, и по окончании командировки Ян отправился не в расположение части, а на родную кафедру. Приняли блудного сына без особого восторга, но в целом тепло, разве что с бывшим наставником доцентом Князевым ощущалась некоторая неловкость. Князев считал, что Ян имеет право на него обижаться за то, что он не отстаивал кандидатуру своего ученика, поэтому на всякий случай обижался сам – вполне понятная слабость. Однако научное руководство над Яном он принял, оперировать давал больше, чем раньше, а Яну ничего другого и не требовалось. В сущности, он вернулся к тому, от чего уехал, поэтому порой командировка в Афганистан казалась сном, каким-то мыльным пузырем его реальности, который то ли улетел, то ли лопнул, то ли его никогда и не было.

Страница 3