Сталин. Том 1. Парадоксы власти. 1878–1928. Книги 1 и 2 - стр. 104

. С другой стороны, такие классические либералы, как конституционные демократы (выступавшие за частную собственность и парламент) – якобы не имевшие в России настоящей социальной базы – выросли в числе примерно до 120 тысяч человек, а в ряды октябристов – еще одной партии конституционалистов, более правой, чем кадеты, – вступило на 25 тысяч человек больше [452]. Социалистам-революционерам, претендовавшим на выражение интересов аграрного пролетариата, в 1905–1907 годах не удалось получить массовую поддержку со стороны крестьянства, хотя эсеры имели привлекательность в глазах городских рабочих и формально достигли численности не менее чем в 50 тысяч человек [453]. Однако все эти партии были карликами рядом с непреклонно монархическим и национал-шовинистским Союзом русского народа, основанным в ноябре 1905 года на митинге под крышей Михайловского манежа под пение церковного хора; уже к 1906 году Союз имел отделения по всей империи – включая небольшие города и села, – а в его рядах состояло, возможно, до 300 тысяч человек [454].

Становление антилиберального Союза русского народа во время революционных событий, когда на повестку дня был поставлен либеральный конституционализм, а вся империя была охвачена социалистическими чаяниями, представляет собой поразительный сюжет. Вплоть до 1905 года элементы, называвшие себя патриотическими, сталкивались с юридическими ограничениями при публичном выражении своих взглядов и были вынуждены довольствоваться крестными ходами, юбилеями военных побед и похоронами и коронациями царей. Более того, в том революционном году большинство консерваторов было захвачено врасплох и не имело намерения выходить на политическую арену, не говоря уже о том, чтобы диктовать на ней свою волю. Однако Союз русского народа повел себя иначе [455]. В рядах этого движения, самого выдающегося из множества организаций правого толка, возникавших в России, придворные, лица свободных профессий и духовенство – включая многих преподавателей старой Тифлисской семинарии, в которой учился молодой Сталин, – соседствовали с мещанами, рабочими и крестьянами. Союз русского народа, опиравшийся как на патриотов, так и на разочарованных и дезориентированных, сумел сплотить низшие и средние слои общества на борьбу «за веру, царя и отечество», не допустив их перехода в лагерь левых [456]. Перед царским режимом, загнанным в тупик оппозицией со стороны правого истеблишмента в Думе и в Государственном совете, как будто бы открылся выход, заключавшийся в мобилизации низов.