Сталин. Феномен вождя: война с собственным народом, или Стремление осчастливить его любой ценой - стр. 13
Во-первых, Тюмень – город большой, а во-вторых, стоит он на Транссибирской магистрали, человеческий поток через него проходит огромный, там можно легко затеряться. Паспортистка вдаваться в подробности не стала и, записав место моего рождения со слов родителей, выдала метрики на меня.
Теперь я понимаю, почему на фронте отец не назвал место своего рождения. Он и на войне думал о том, как защитить жену и сыновей от преследования НКВД: укажи он село Успенка, шлейф раскулачивания всю жизнь тянулся бы за его семьей (а выжить на войне он, судя по всему, не рассчитывал). Но бесчеловечная большевистская система оказалась бдительней, чем думалось отцу: позже мою связь с погибшим на войне отцом НКВД все же вскрыл и меня, как сына раскулаченного сибирского крестьянина, всю мою сознательную жизнь тыкали в мою родословную вплоть до русской либеральной революции 1991 года.
Необходимая оговорка. Предлагаемая монография – не хронология жизни Сталина. В российской сталиниане жизнь Сталина исчерпывающе, на мой взгляд, отражена в работах Ю. Емельянова, Н. Капченко, других книгах. Но в особенности считаю необходимым отметить дилогию С. Рыбас, Е. Рыбас[3]. К ней и отсылаю интересующихся.
Я же писал не политическую биографию советского вождя. В мою задачу входил анализ тех действий и поступков Сталина, которые сыграли важную роль в становлении его как политического и государственного деятеля российского и мирового масштаба.
Главное же, к чему я стремился при этом, – понять мотивацию этих действий. Для меня важно – почему Сталин вел себя в той или иной ситуации именно так, как он себя вел, а не иначе. Какие цели он при этом перед собой ставил? И ставил ли вообще? Что из задуманного ему осуществить удалось, а что – нет? А если не удалось, то в силу каких причин?
Для абсолютного большинства авторов сталинианы, особенно зарубежных, остается фактом, что Сталин вел свою собственную войну против своего народа. Но была ли такая война? А если временами это и походило на войну с народом, то почему Сталин это делал?
При этом я полностью отдаю себе отчет в том, что нам, живущим всего-то лишь через несколько десятков лет после смерти Сталина, ответить на эти вопросы адекватно вряд ли удастся. Да и сам Сталин как подлинная историческая личность всей своей жизнью оставил нам больше вопросов, чем ответов на них.
Строго говоря, я всего лишь предпринял попытку поставить эти, а также и другие вопросы:
– Почему литература о Сталине через десятки лет после его смерти стала набирать силу и пользоваться все более широким спросом? Почему в XXI столетии в книжных магазинах не только Москвы, но и глубокой провинции России стали появляться стеллажи, на которых написано: «Книги о Сталине»? Почему возле этих книжных полок в Москве и Твери, Ярославле и Рязани, Пестове и Устюжне толчется молодежь?