Спрятанные во времени - стр. 62
М. положил Аде Анисимовне салату, затем копченой форели, сам едва успев урвать полбокала рейнского, которым провизор запивал водку (от бесценной бутылки, увы, осталось на смех котам), как настал перерыв в трапезе.
– Мадам и месье! Предлагаю немножко отдохнуть, – пробасил хозяин, кладя салфетку под блюдо. М. показалась, он один опустошил полстола, включая горячительные напитки. – Пардон, загибаюсь, хочу курить!
– Мы разве в «Вокруг света» играть не будем? – забеспокоилась дама номер один.
– В «Потерянные в лесу»! – бойко предложила вторая. В глазах ее мелькнул огонек.
– Лучше «Усадьба счастья», – пожелала Ада Анисимовна, вздыхая.
Карлуша, сидевший без движения над тарелкой, не предложил ничего и смотрел все так же на свои руки – несоразмерные, широкие как лопаты, которые он устроил вокруг нее. Его пришлось хватать за плечо, чтобы встал.
М. не знал этих игр – ни «Вокруг света», ни, тем паче, «Усадьбы счастья». На счет «Потерянных в лесу» у него возникла отчего-то уверенность, что игра эта – с эротическим подтекстом, где охотники неспроста спасают Красную Шапочку… В детстве у них дома была одна – военного толка, которую называли «Веллингтон», но кто-то растерял фишки и в нее не играли. Да и носиться по улицам было куда увлекательней, чем сидеть взаперти и метать на картоне кости.
Провизор душою пообещал, что настольные игры будут, и кофей, и преферанс, но – через полчаса. М. с Карлушей он забрал с собой в кабинет с деревянным балкончиком, висевшим над мостовой, предложив по толстой сигаре. Дамы остались за столом, чтобы обсудить свои важные дела без мужчин. Город погружался в бархат душистой ночи.
В сих провинциальный тонах прошел следующий год в жизни М..
Он стал мужчина, отрастил усы, завел трубку, сюртук и трость, мимолетно сходился с барышнями, яростно судил о политике, делал ставки на ипподроме (однажды выиграв рубль). Скажем, что не развил знакомства с семьей провизора, с Адой Анисимовной виделся еще раз, но совершенно случайно – оба сделали вид, что никогда не встречались раньше.
Нашлась ему должность в альма-матер, и квартира обособленная нашлась – удобная, с покладистой хозяйкой и умеренным взносом. Основным занятием стало преподавание, сулившее долгую спокойную жизнь ординарного профессора – с жалованием по выслуге лет, семьей, дачей и патефоном.
А тетка Колокольцева скончалась от сердечного приступа, не дождавшись сыновей с фронта, которые оба пришли домой, но потом эмигрировали в Италию, поскольку до войны учились художеству. Слышал он, но гораздо позже, что один стал политиком и убит, а второй действительно преуспел и даже выставки его где-то там состоялись.