Способна на все - стр. 10
На губах Эли гримасой застыла ироническая улыбка. Вот за что она терпеть не могла свое промежуточное положение! Для таких как Грушин (пусть уж бог простит покойника!) она, со своей жалкой четвертушкой еврейской крови, навсегда останется «жидовским кагалом». А кто она для Цви? Потерянная душа? «Иван…» - нет, «Иван» не годиться – «Сара, не помнящая родства»? Или обыкновенная гойка, из корыстных целей примазавшаяся к еврейской общине, прыщ на могучей груди мирового еврейства?
- Даже считается, что так эротичнее и в мировой литературе описано…
Эля вдруг обнаружила, что голос Цви звучит уже не так уверено и он больше не поучает, а скорее даже оправдывается. И вообще, может она только зря накручивает себя и смущает мужика?
- В литературе, значит… - в ответ забормотала Эля, - Ладно, пусть будет полотенце, если тебе так больше нравится. Был бы ты ортодокс, пришлось бы вообще простыней накрыться и через дырку…
- К твоему сведению, тоже весьма возбуждающий обычай, - враз воспрянув духом, придвинулся поближе американец, - Надо будет нам разок попробовать. У тебя нет, случаем, старенькой простынки?
Эля безнадежно поглядела на него. Простынку ему дай, старенькую! Не-ет, он не Мартовский Заяц и не Бармаглот! Он лучшее в мире привидение с мотором!
Эля надменно пожала плечами и молча принялась наполнять чайник. Чаю попьет – для восстановления растраченных сил – и пусть выметается. И кстати, она не будет ему, как Александру, сообщать, что раз уж он на слежку-ресторан-секс тратился, может, так и быть, свои вопросы задавать. И не станет выслушивать в ответ, что трахал он ее не по служебной надобности, а просто очень секса хотелось. Хватит уже, и без того чересчур много совпадений.
Эля выставила перед Цви чашку и принялась молча наливать чай.
В кармане ее шубки громко застрекотала мобилка.
- С ума сошли, кто это еще на ночь глядя? – косясь на часы, возмущенно пробормотала Эля, отставляя чайник и вытаскивая истошно вопящий телефон.
- С твоим ребенком все в порядке, - холодно и равнодушно произнес мужской голос.
Эля недоуменно выпятила губу. Пока, вроде, в порядке, если, конечно, к утру температура не поднимется, детские простуды такие коварные…
- Увидишь его, когда отдашь разработки своего профессора, - так же холодно и безапелляционно, словно приговор, объявил голос в трубке и в ухо забили короткие губки.
Эля ошеломленно поглядела на свою мобилку, естественно, не увидела ничего, кроме старенького пластикового корпуса и экрана с трещинкой. Сорвалась с места и опять вихрем пронеслась через коридор в большую комнату. Прижимая руку к безумно колотящемуся сердцу, остановилась над спящим на диване Ясем и жадно, во все глаза уставилась на него. Кругленькая и крепкая, как боровичок, щечка прижата к подушке, светлая прядка прилипла к влажному от сонного пота лобику… Что значит, она увидит Яся, только когда отдаст? А сейчас она кого видит? Эля протянула руку и на всякий случай пощупала спящего малыша. Ясь недовольно завозился во сне.