Спектакль - стр. 42
Она откинулась на спинку дивана, закрыв глаза. Ей нужно каким-то образом зацепиться за правду, любую правду. Все снова замыкалось на морге. Либо ее видения отражали реальность, либо нет.
Снова и снова она вызывала воспоминания о том, что видела о каждой из жертв. Вскоре Натали погрузилась в странное состояние между мыслью и сном.
Вместо туманных мыслей она обнаружила ясность.
Она выпрямилась, испугавшись и сама, и спугнув Стэнли.
Серебряное кольцо. Мелкая деталь из второго видения в морге, нечто ускользавшее от ее внимания – до этого момента.
В видении у девушки было простое серебряное колечко на правом мизинце.
Когда обнаружили первую жертву, в газете было две заметки. Первая – колонка Натали о морге. Вторая – репортаж о смерти девушки, где ее нашли и когда, что на ней было надето, что лежало в карманах, как давно она была мертва. Завтрашний выпуск будет содержать такой же рассказ о второй жертве. Это была стандартная процедура для всех демонстрируемых трупов.
Если кольцо там будет упомянуто, значит, ее видения правдивы. Не потому, что так сказала Симона, и не потому, что Натали предпочла бы сверхъестественные способности сумасшествию. Не потому, что если об этом подумать, даже поразмыслить хорошенько, то в этом есть нечто могущественное, наполненное смыслом, особенное.
Это значило бы, что она нашла истину, загадочную, но все-таки истину.
Глава 10
Натали наутро проснулась позже обычного и стала торопливо одеваться. Она спешила в кухню, чтобы чем-нибудь позавтракать, когда на глаза попался заголовок – и она встала как вкопанная.
ПЕРВАЯ ЖЕРТВА ОПОЗНАНА
Мама сидела в потертом папином кресле, читая газету. Натали подошла сзади, положив руки на кожаную спинку. Она пахла папиным табаком, морем, вином и всем тем, что составляло папу. Она так ждала его возвращения.
– Эта девушка была няней из Живерни, – сказала мама, поправляя свой халат в турецких огурцах. – Приехала в Париж на выходные. Одна.
– Няня. Я об этом не подумала.
– Что?
Натали прикусила губу. Наверное, не стоит признаваться маме в том, что она пыталась представить, как выглядели жертвы, кем они были, каковы их истории. Это только еще больше встревожит маму относительно ее работы в морге.
– Люди в кафе говорили, что она, наверное, уличная проститутка. Как ее звали?
– Одетт, – сказала мама, показывая пальцем на имя в статье. – Одетт Ру.
Натали прошла в кухню и отрезала хлеба. Что-то было необычное в ее имени. Оно звучало… знакомым, что ли. При этом единственная знакомая ей Одетт была маленькой девочкой, живущей на их улице.