Спасти род Романовых. Книга I - стр. 46
Огляделся.
Очевидная больничная комната, со всеми вытекающими. Только, не было оборудование «моего времени», и вместо роботов, два мужика, грозно поглядывающие на меня.
— Алексей?! – президент присел на край кровати, поправляя уголок простыни, — Что можешь мне сказать о случившимся?
Я внимательно посмотрел сначала на одного, потом на второго мужика, окончательно сел в постели, и попросил, для начала, стакан воды.
Моя просьба была исполнена, и я начал говорить.
С каждым описанием моих собственных ощущений, лицо мужчины, с длинными седыми волосами, такими же усами, маленькими и узкими глазами, становилось все мрачнее и мрачнее, а президент как был с каменным лицом, с таким и оставался, лишь изредка кивал головой, делая вид, что понимает то, что я испытал на себе.
— Честно, я не такой. Чтобы ребенка... Вот так... В тупик загнать, да и попытаться убить... Я бы... – я начал запинаться, хаотично глотая воздух.
Очевидно – меня покидали силы. Это было очень странно.
— Ржевский, может это, — президент встал с мое кровати, показывая руками непонятный мне жест, — Дать ему твоей настойки?
Павел, которого просьба президента немного смутила, растянулся в улыбке. Его усы, которые были довольно длинными, своими кончиками растянулись дальше по уровню ушей.
— Даешь добро? – с некоторыми нотками радости в голосе переспросил он, — Подростку?
— Да... Давай.
Никто не спрашивал меня, хочу я пить странно пахнущий напиток, который протягивал мне Павел в фляжке, которую он в секунду достал из-за пазухи, или нет, но довольно сильные руки запрокинул мою голову назад, и в горло полилось отвратное зелье.
С чем бы можно было описать его вкус? Скорее всего, с белком стухших яиц, от души разбодяженным чистым спиртом, и чтобы придать сию творенью некоторую нотки «бохатости», резкий запах корицы.
Попытался выплюнуть это – не получилось. Павел держал меня за шею и лицо, не давая мне даже вздохнуть, и сколько бы я не корячился, пришлось проглотить варево.
Эффект был умопомрачительным. После того, как я одарил отпустившего моего голову старика щедрой отрыжкой, дарую ему сладостные ароматы паршивой выпивки, меня бросило в пот, в глазах потемнело, и я отрубился телом, но сознание не спало. Я слышал все.
— Я же говорил, ребенок. Зачем ему такие кардинальные методы? – спросил Павел президента, — Ну полежал бы денек-другой, в конце концов у нас есть знахарки. Подняли бы его на ноги...
Лаврентий не сразу ему ответил, и лишь когда старик его окликнул, он пробормотал:
— Испытание сегодня через два часа. Ему нужно его пройти, чтобы комитет не задавал лишних вопросов на счет его заочного оформления в академию. Не пройдет – Император меня по голове не погладит.