Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные - стр. 4
Так глупо она чувствовала себя лет в семь, когда во время званого ужина уронила пирожное себе на платье и полезла поднимать его с пола. Великосветская дама, что гостила у них, намеревалась хлопнуться в обморок, но нянюшка скрыла конфуз, уведя Элис в детскую. Тогда она не понимала, почему на обычную неуклюжесть последовала такая реакция. Это потом ей объяснили, что хорошо воспитанные девочки не роняют еду, и уж точно не скрежещут по паркету ножками стульев. Тогда – объяснили, и девушка поняла, насколько глупо выглядела. Сейчас объяснений нет, но знание, что так не проходит знакомство с работодателем, говорило само за себя.
Она воскресила образ брюнета у себя в голове. Мужчина был одет в чёрные брюки и темно-зелёный камзол. Из-под последнего выглядывала небрежно расстегнутая рубашка. Сапоги из хорошей добротной кожи, прям как у отца. А на вид нахалу – около тридцати лет. Чёрные густые волосы, остриженные по шею, слегка кудрявились. Аристократичное, без сомнений, лицо – приправлено гримасой отвращения. Чувство, что у мужчины отчаянно болят зубы. Он кривился при каждом взгляде на неё.
Пахло от него необычно. Как мастер ядов и противоядий, девушка обладала феноменальным нюхом, что самая натасканная псина обзавидовалась бы. Она затормозила и, прикрыв глаза, медленно втянула воздух носом: соль, пряность… Ветивер? Возможно. Чувствовалась в этом аромате какая-то инаковость. Она не могла припомнить мужского одеколона с такими ингредиентами. А голос оказался приятным: бархатный густой баритон, легкая хрипотца. Но манеры – подстать образу невоспитанного мужлана. Не подал руку, не назвал имени, не помог отнести вещи. К слову, именно из-за них Элис и брала крепость боем. Тетушка Кло называла такую категорию мужиков «собачьими потрошками», то есть мерзкими до зубовного скрежета. Мнение старшей родственницы всегда оставалось для Элис основополагающим. И сейчас, вспоминая хлопнувшую дверь, девушка ещё раз убедилась в мудрости и проницательности двоюродной бабки.
Заозиравшись по сторонам, ведьмочка увидела флигель. Потёрла отшибленную руку. Она не была любительницей золочёной лепнины и пятиметровых потоков, но и какая-то дохлая пристройка к дому – тоже не была пределом ее мечтаний.
Дорожка из каменной крошки норовила вывернуть ноги. Девица с кудрявой копной волос вечно оступалась, а каблучки подло разъезжались. Дверь у флигеля была не заперта. Она толкнула ее ногой и шагнула в холодный полумрак.
Щёлкнула три раза пальцами, и вверх взвились три светлячка, заклинание, что отлетает от зубов даже у пятилетки. Бросила сумки где стояла, и подошла к гардине. Смелым рывком отдернула, и задохнулась в пыли. Тяжёлая ткань штор оказалась не дымчато-винного цвета, а просто бордового. Такой хлам она видела в их доме на чердачном этаже и воспринимала как дань старым воспоминаниям. Но то был чердак, а это, можно сказать, приемная для болезных, и странно, что держится в обветшалом состоянии.