Спаси меня - стр. 34

– Герман Александрович, ну что я могу поделать? Мусорные баки всегда привлекают внимание бездомных.

– Значит у тебя два выхода, дорогой: либо ставь сюда человека, чтобы их гонял, либо баки будут стоять в твоём кабинете. Всё просто.

– Слушаюсь, Герман Александрович.

– Бес, выкинь её оттуда.

Огромная лапища тянется к моему лицу. Я подаюсь назад и буквально насаживаюсь на тот самый царапающий спину штырь. Вскрикиваю от боли, и одновременно с этим меня хватают за волосы и начинают тащить вперёд. Звук рвущегося платья заглушает грубое ругательство:

– Иди сюда, сука.

Моему телу придают такое ускорение, что я не удерживаюсь на ногах и лечу прямо под колёса ближайшей машины.

Едва зажившие колени пронзает знакомая боль.

Слёзы брызжут из глаз одновременно с тем, как я начинаю чувствовать, что по спине течёт что-то липкое.

– Ебать, Бес, ты её порезал, что ли?

Удивление в голосе того, кто стоит надо мной, перевешивает презрение. Человек подходит ближе и появляется в поле моего затуманенного слезами зрения.

Я вижу красивые, идеально начищенные чёрные мужские ботинки и над ними тёмные же брюки. Поднять глаза выше нет никакой возможности – ни физической, ни душевной. Я не хочу узнавания ни с его, ни со своей стороны. Пусть лучше примут за бродягу, чем вот так…

Пронзительную тишину, в течении которой я слышу только свои всхлипы, нарушает голос Рошанского:

– Новикова? Ты что здесь?

– П-подышать вышла, Артём Н-Николаевич, - сквозь зубы шиплю я.

Снова воцаряется тишина, а затем мир взрывается звуками. От мата над головой ушли сворачиваются в трубочку.

Рывком меня поднимают на ноги и встряхивают. Спину пронзает такая боль, что я вскрикиваю и начинаю снова падать.

– Твою ж мать! Держу.

Меня подхватывают на руки. Как только спины что-то касается, я начинаю выгибаться дугой.

– Ааа! Больно!

– Чёрт! Кровищи сколько. Тащите аптечку.

– Может, «скорую», Герман Александрович?

– Хуёрую. Зови Петра. А ты потерпи. Что же сразу не сказала, что здесь работаешь?

– Н-не успела.

– Как зовут?

– Новикова. Татьяна. – Рошанский отвечает за меня. Голос от страха такой писклявый, что, даже одуревая от боли, я прыскаю.

– Держись, Новикова Татьяна. Сейчас мы тебя быстро починим.

Я судорожно хватаюсь за лацкан натянутого на груди пиджака и наконец поднимаю взгляд, чтобы встретиться с пронзительно синими глазами несущего меня человека.

– Спасибо.

Гера повзрослел, но я узнаю его сразу.

По тому, как, посмотрев, он тут же отворачивается, понятно, что Гера меня – нет.

15. Глава 15

– В паре миллиметров от позвоночника вошло. Чуть инвалидом девку не сделали.