Спасение царя Федора - стр. 27
В нашем случае Лжедмитрий I, встревоженный исчезновением семьи Годуновых и появлением «ангелов», шугнувших его отморозков из Успенского собора, решил как можно скорее казнить Семена путем усекновения головы, причем собирался лично при этом присутствовать, дабы убедиться, что один из самых упорных его врагов теперь точно мертв. Но мои воительницы, внезапно появившись из воздуха, коронным ударом двуручного меча отчекрыжили башку самому палачу и, подхватив Семена под связанные руки, скрылись вместе с ним тем же путем, которым и пришли. Фурор был необычайный, Самозванец, самолично наблюдавший за казнью, чуть пирожком не подавился. Но это уже его проблемы – не успеет подохнуть самолично от какого-либо несчастного случая, казню его так, что и Батыева погибель будет считаться тихой спокойной кончиной в собственной постели. Ведь это не невинное дитя дикой природы, подобное хану Батыге, делающего злодейства потому, что так велит ему инстинкт кочевника. Это редкостный мерзавец, изменивший своей стране и своей вере, ради призрака власти пошедший на службу к их злейшим врагам.
Что касается царевича Федора, то еще раз подтвердилась моя первоначальная догадка о том, что матушку его, Марию Годунову (в девичестве Скуратову-Бельскую) к несовершеннолетнему сыну нельзя подпускать и на пушечный выстрел. Эта твердая, как кремень, волевая баба устояла даже под воздействием патриарха Иова, который попробовал сделать ей пастырское внушение. Ноль внимания, два презрения. Выслушав патриарха, эта упертая ослица продолжала гнуть свое, мешая нам готовить царевича к трону. Упрямства и властности в ней было не меньше, чем в рязанской княгине Аграфене Ростиславне, которая к настоящему моменту выглядела уже так, как в нашем мире выглядят тридцатилетние; еще неделя такой омолаживающей маготерапии, совмещенной со специальным обучением – и она будет готова к знакомству с патрикием Кириллом и воцарению на византийский трон. Женщина вполне довольна своей судьбой и жаждет поскорее приступить к своим новым обязанностям, которые позволят по полной программе реализоваться ее деятельной натуре.
В какой-то момент я пожалел, что, помимо Аграфены, нельзя заодно сплавить в Византию еще и Марию Годунову, но потом подумал, что нет худа без добра, и если мне хоть где-нибудь понадобится такая вот волевая правительница, я знаю, откуда ее взять. А пока можно наложить на злобную бабу заклинание стасиса, поставить тушку в угол и по мере необходимости стирать с нее пыль. Шучу. К сожалению или к счастью, это исключено. Царевич Федор действительно любит и уважает свою матушку, и любой знак пренебрежения к ней воспримет как личное оскорбление. А нам такого не надо, и поэтому Мария Годунова получает наивысшее обхождение, которое только может дать наше общество. Как ни странно, она довольно близко сошлась с еще одной «отставной» царицей и властной стервой. Я имею в виду Геру, бывшую царицу богов, которая ради общения с близкой душой даже приостановила свои секс-туры по Мирозданию. Смертная-то она смертная, эта мадам Годунова, но вот такого гонора и уверенности в своей исключительности как царицы не было ни у одной богини. Так что эти двое теперь стали не разлей вода.