Спальный район - стр. 13
Семенова, впрочем, довольно скоро после этого события посадили, жена его Люба срочно отбыла в неизвестном направлении, а сестер спас от определения в сиротский дом новый жилец, замнаркома внутренних дел Сигизмунд Валевский. С ним княжны весело и безмятежно прожили два с половиной года, превратившись за это время в очаровательных юных девушек, после чего в один прекрасный вечер, в самый разгар музицирования, когда сестры в обнаженном виде играли в четыре руки на фортепиано, а Валевский, попивая шампанское, наслаждался этой игрой, за ним неожиданно пришли, и замнаркома исчез безвозвратно.
На арестовавшего его молодого чекиста Урванцева игра очаровательных барышень, однако, произвела такое сильное впечатление, что он в тот же вечер вернулся и застрял в доме Шаховских уже надолго, года этак на полтора.
Для сестер при этом мало что изменилось. Снова понеслись веселые деньки, хмельные ночи, с той только разницей, что чекист Урванцев предпочитал шампанскому более крепкие напитки. Он же приучил сестер и к курению, добывая для этого какую-то неведомую ароматную травку, отчего в головках у них постоянно царила необычайная легкость, придававшая особую прелесть окружающей действительности.
Находясь в перманентно возбужденном и не совсем адекватном состоянии, Шаховские не сразу обратили внимание, что их наставник и сожитель уже несколько дней как не приходит домой после какой-то загадочной очередной акции.
Больше они Урванцева не видели.
Поначалу, правда, о нем печалились, особенно когда обнаружили, что в доме закончились не только запасы ароматной травки, но и самых обыкновенных, необходимых для нормальной жизнедеятельности продуктов, но вскоре, с появлением на Остоженке ответственного представителя Мосжилотдела, товарища Хрумкина, вполне утешились. Княжнам в ту пору шел уже семнадцатый год, они входили в самый расцвет своей поразительной красоты. Редкий мужчина, посмотрев на них, мог отвести от них взгляд.
Жильцы (и соответственно неофициальные опекуны сестер Шаховских) в доме на Остоженке менялись с удивительным постоянством. Они вместе с княжнами занимали поначалу большую часть особняка, потом постепенно все меньшую. Количество комнат, принадлежащих княжнам, с годами сократилось сначала до восьми, потом до пяти, а затем и вовсе до трех.
Сестры вынужденно мирились со всем, привыкли к смене любовников, которая происходила все чаще, старались не грустить о них после их внезапных исчезновений, а, напротив, получать от жизни максимум удовольствия. Барышни были неразлучны, и воспринимать себя по отдельности им и в голову никогда не приходило.