Созвездие Кита. Орбиты - стр. 5

я в головах,

и заря в небосводной наледи.

Не выходя за порог, не являясь на люди,

Пляшет, бесшумный, <…>

Воздух, молочный, парной,

Луч, оживший

на скользкой палубе.

hv

В открытый космос форточка сквозит.

Блокадный Звездоград вовсю бушует.

Пальто и паспорт – только реквизит,

Играю на Земле свою, большую.

Сливаясь с чужеродным веществом,

Почти могу поверить в жизнь до смерти;

Что сущее измерено числом

Дней, отведённых отроду планете.

Но я из тех, чей стар как мир рукав,

А в рукаве припрятан свет Сверхновой.

Кто, всё до кванта крайнего отдав,

Последний атом

вкладывает

в слово.

При свете фонаря-подсвечника

Я пересчитываю косточки

У поездов на позвоночниках.

Пришли когда-нибудь мне весточку!

Пиши немного, неразборчиво,

Размашистым, неровным почерком, —

Письмо не с голубем, а с ласточкой,

Не ранним утром – поздним вечером.

Я буду с нежностью беречь его,

Письмо ребёнка, мирно спящего

В твоей груди. Живого. Вечного.

Никто не забыт, ничто не забыто.

На мраморных плитах, на теле гранита

Бессмертной солдатской наколкой набито:

«Никто не забыт, ничто не забыто».

Мы помним, а значит, не нужно иного –

Две рюмочки водки с кусочком ржаного.

Помянут погибших военных живые

И выпьют за павших сто грамм фронтовые.

За тех, кто домой не дошёл в сорок пятом,

За тех, кто навеки остался Солдатом,

За тех, кто в Афгане, Чечне и Донбассе

Отдал свою жизнь, а не крылся в запасе.

Помянем!

Хотя не смириться нам с этим,

Мы с хрипом и горечью в горле ответим

Голодной войне и погибели сытой:

Никто не забыт, ничто не забыто.

Слова наши бьются усиленным пульсом,

От слов этих каждый вдохнул и очнулся,

Пока не забудем Героев служивых,

Они будут живы! Они будут живы!

Ничто никогда не проходит бесследно,

Ни гибельный выкрик, ни возглас победный,

Ни те, кто планету наследовал людям.

Никто не забыт,

Никого не забудем!

Тебе и Вам, и всем, и каждой

как, в частности, ушедшей из…,

так и фривольным юным мисс,

с привязанностью или жаждой,

но без желания на бис,

(не оттого, что надоели,

хотя я каждую любил

чуть-чуть, на миг, на самом деле,

не исключая краткий пыл,

потребности в красивом теле,

а оттого, что вами вновь простыть

и пребывать в бессонном сомне

я не хочу;

не надо;

что мне…?)

кого-то сложно позабыть,

кого-то не смогу запомнить,

но вам, «майн либе»,

«данке шён», всем, либо

каждой от меня –

спасибо!

Господи Боже – Христос Воскресе!

Ангел в пещере людей встречал,

а я провожаю

день

в лиловой завесе

квартиру залившего

солнцем

луча.

Ночь застилает кровлю на крыше,

шифер небесный, дырявый вразброс.

Двенадцать. Прохожий на улице, слышишь…?

– «Воистину, значит, воскресе Христос!»