Совсем иное дело - стр. 7
«Пойду-ка я отсюда», – подумал он и решительно встал.
– А куда это ты собрался? – спросил Пинчук.
– А что я тут забыл?
В этот момент один из неизвестных поднял голову, и Сидоркина едва не хватил удар. Ибо это был банкир Щукин, несколько лет таскавший его по судам.
– Ба-а, какие люди в Голливуде! – воскликнул он, увидев Сидоркина. – Весёлая компания собралась!
– Щукин, тебе чего, ты же проиграл суд?
– Все мы тут проигравшие.
– Я-то в чём проиграл? – удивился Сидоркин.
– А ты ещё не понял? Поймёшь, времени куча, – иронично заметил Щукин.
– С чего это куча? Времени всегда мало, – возразил Сидоркин и направился туда, где, по его мнению, должен быть выход.
Но никакого выхода не оказалось. Пришлось повернуть обратно. Но и в противоположной стороне ничего не было. Только стерильно белые стены, без малейшей щёлочки. Как-то неосознанно Сидоркин посмотрел наверх и увидел, что метрах в десяти в центре потолка имелось большое круглое отверстие, какое обыкновенно бывает у стеклянных банок. Но дотянуться до него нечего было и думать.
Остальные, не скрывая сарказма, наблюдали за выражением лица Сидоркина, явно получая от этого удовольствие. Последний узник странного помещения поднял голову. Это был интеллектуал и щёголь Мокрицкий, которому Сидоркин в своё время сшил дело и уволил по статье. Увидев бывшего начальника, он, кажется, даже повеселел.
– А-а, вот кого к нам занесло! – засверкали глаза Мокрицкого, а рот расплылся в ехидной улыбке. – Так до тебя, как до жирафа, доходит, никак понять не можешь, где очутился?
– Зачем же, понял: во сне я нахожусь.
– Во сне? – переспросил щёголь. – А вот я сейчас дам тебе в репу и узнаешь, какой это сон.
И, не раздумывая, он хлёстко ударил кулаком в нос Сидоркина. Полилась кровь.
– Ну как сон? – как ни в чём не бывало спросил Мокрицкий.
– Сволочь, – пробормотал Сидоркин, утираясь носовым платком, – мало я тебя уволил. Надо было вообще посадить.
– Кто бы говорил, – не согласился Мокрицкий, – карьеру благодаря мне сделал, патенты мои себе присвоил. А докторскую кто тебе написал? Ты думаешь, я и сейчас буду всё это молча проглатывать? Не дождёшься! Здесь я выскажу тебе всё.
– Тоже мне, святой нашёлся, – огрызнулся Сидоркин, – можно подумать, ты чужие патенты не присваивал, когда был главным инженером. Правильно тебя Пинчук разжаловал.
– А ты чего, подлизаться ко мне захотел? – встрял в разговор упомянутый Пинчук. – Не поздно ли опомнился? А то, что твои мозги ни на что, кроме плетения интриг, не способны, так это не только Мокрицкий знает.
– Шли бы вы отсюда, – с ненавистью процедил Сидоркин. – Видеть вас не могу.