Современные тюрьмы. От авторитета до олигарха - стр. 37
– Про Важу Сулаквелидзе я слышал, – медленно выговаривая слова, произнес Какачия, – но дел его не знаю, может быть, он и авторитетный жиган. А вот об Армене слышу впервые. Кто может за них мазу потянуть? Где они сидели, какую зону держали?
Отари стушевался еще больше.
– Я не знаю, где они сидели, но с ними очень считаются. У Важи теперь самая фартовая бригада во всем Тбилиси.
– А знаешь ли ты, что настоящий вор не может руководить бригадой? – последовал ответ. – Он выше этого. Его дело блюсти воровской закон, поддерживать дух воровской идеи, следить за порядком и разводить краями рамсы[2].
Короче говоря, разговора не получилось. Шакро грамотно перевел беседу в другое русло, но Шенгелая почувствовал легкий холодок отчуждения. Естественно, никакой беседы о Щукинском рынке и быть не могло.
Уже прощаясь с Какачия, Отари заметил, что собеседник с гораздо большим уважением смотрит на «халдея», то есть официанта, чем на него, вора в законе.
На обратном пути, сидя в салоне своего навороченного джипа, Отари Константинович сделал совершенно правильный вывод: одно дело гнуть пальцы перед охранником платного паркинга, внутренне гордясь, когда телохранитель Мамука говорит – мол, маладой вор Отарык, нэ горячыс! А совсем другое – иметь дело с настоящим, авторитетным «законником» вроде Шакро Какачия.
В жизни любого человека светлые полосы чередуются с черными. И Отари Константинович не стал исключением. Судьба, доселе благосклонно относившаяся к удачливому бизнесмену, неожиданно отвернулась от него…
9 февраля 1997 года к Отари обратился дальний родственник, хозяин небольшой торговой фирмы, и попросил выбить долг. Мол, сделал предоплату, а товара вот уже третий месяц как нет. Тем более что фирма московская. Короче, налицо типичное кидалово. Выяснив, какая именно фирма должна родственнику деньги и кто за ней может стоять, Шенгелая великодушно согласился помочь.
– Ты ведь знаешь, что я, вор в законе, работаю не за бесплатно, – напомнил он. – В Москве, как и повсюду, долги выбиваются за половину суммы. То есть они тебе двадцать штук баксов должны? Значит, десять из них мои. Договорились?
Уже много позже, анализируя ситуацию, Отари сам удивлялся, как мог он, человек осторожный и расчетливый, напороть такое множество «косяков»?!
Да и связываться с этим долгом не было никакой нужды: работы много, денег мало. Но, с другой стороны, отказать, а тем более родственнику, означало уронить свой авторитет вора в законе. Да и фирма была вроде бы бесхозной, без собственной «крыши».
Через два дня Мамука и еще двое бойцов, взяв с собой все необходимые документы, отправились в офис к должнику – «наезжать». Кидала пообещал разобраться, попросив заехать через несколько дней.