Советский граф Алексей Толстой - стр. 64
У Аверьянова я был, он дал мне отчет, отчета же от Вас я не получал, и Вы для меня остаетесь тем же заведующим делами Товарищества…».
Вскоре деньги были получены. А 15 марта 1912 года А. Н. Толстой написал Н. С. Клёстову еще одно письмо:
«Многоуважаемый Николай Семенович,
после разговора с Вами о делах Издательского товарищества писателей я пришел к заключению, что Товарищество в том виде, каково оно было до сих пор, не имеет никакой юридической силы и никак не обеспечивает взятых на себя обязательств. Поэтому я настаиваю, как подписавший устав Товарищества, перенести контору и редакцию в Москву, выбрать платным редактором В. В. Вересаева, выбрать заведующим издательством Вас, оставить М. В. Аверьянова представителем издательства в Петербурге, и всем членам Товарищества объединиться с Московской Литературной группой, с которой Вы имели переговоры; и скрепить это объединение и все дела юридическим договором Товарищества на вере.
С почтением
Гр. Алексей Н. Толстой».
Случилось так, что упомянутая в письме «Московская Литературная группа» уже 22 марта 1912 года провела Учредительное собрание нового издательства, которое получило название «Книгоиздательство писателей в Москве». На этом собрании присутствовал Н. С. Клёстов. А. Н. Толстой стал активно сотрудничать с новым издательством, которое в 1913–1918 годах выпустило очередные (третий – десятый) тома «Сочинений» писателя.
Московские меценаты
С. И. Дымшиц вспоминала о совместной с А. Н. Толстым жизни в Москве:
«Если в Петербурге мы вращались почти исключительно среди людей искусства, в Москве наши знакомства пополнились рядом людей, никакого отношения к искусству не имевших, но пытавшихся на него влиять и красоваться в его лучах. Это были буржуазные меценаты, содержавшие салоны и картинные галереи, устраивавшие литературные вечера, финансировавшие буржуазные издательства и журналы и старавшиеся насадить на Москве белокаменной чуждые русскому искусству вкусы и традиции западноевропейского декаданса. Они приглашали нас на свои вечера в свои салоны, ибо Алесей Николаевич импонировал им и как стяжавший известность столичный писатель, и как титулованный литератор – граф. Меня они приглашали и как жену Толстого, и как художницу, картины которой к 1912 году стали появляться на выставках в Петербурге и Москве.
Алексей Николаевич принимал их приглашения потому, что вокруг них вращалось немало его коллег-литераторов. Таким образом мы побывали у таких меценатов, как Е. П. Носова, Г. Л. Гиршман, М. К. Морозова, князь С. А. Щербатов, С. И. Щукин. Думаю, что визиты к ним не прошли бесследно для Алексея Николаевича как для писателя, что многие наблюдения, почерпнутые в этой среде, затем в определенном виде отразились в таких его произведениях, как “Похождения Растегина”, “Сестры”».