Советник на зиму. Роман - стр. 71
– А безногий?
– Безногий? Ну, что тут скажешь. Жить будет. Хуже с дедом, бедолага исчерпал все ресурсы. Денек под капельницей протянет, а там… Профессор, между прочим. Спецкурс по психологии нам читал, когда я еще в институте учился, копал глубоко – да разве мы, сопляки, в то время понимали? Это нынче все наружу вылезло… Я той стерве, что вас привезла, так сказал: принять приму, но в порядке очереди. Здесь для меня все равны, а с блатными обращайтесь в свою больницу. У вас ведь тоже поди-ка был соблазн открыть дверь кабинета ногой?..
– Откуда вы про все знаете?
– Классиков читать надо. Как не порадеть родному человечку? На себя-то можно и рукой махнуть, но уж о близком позаботиться, да о ребенке – святое дело! А рядом другие со своими близкими. Я ведь решил было, что вы из ихней камарильи, сверху спустились, теперь-то вижу… Больше вам скажу. Голени у того мужика были – просто месиво, но в спецбольнице ему, пожалуй, ноги бы сберегли. Несколько операций, с полгода лежать. Да кто его туда, голодранца, возьмет? А за кордоном бы и деду на годик-другой жизнь продлили, опять же не за бесплатно, конечно. Вот и оглядывайся по сторонам, человек, завидуй! Концов не найдешь. Сегодня помираешь от какого-то недуга в лучшей клинике, а завтра его любой деревенский фельдшер научится исцелять. Кого тут винить? Чему завидовать? Девочку-то вы спасли, не я же. Да вы сами знаете. Смерть побеждает там, где не находится теплых рук. Где человек ничто, повод, пешка в игре… Но это так, к слову. Смена моя кончилась, вот и болтаю. И вообще все было бы прекрасно, если бы…
– Если бы?
– Если бы утомительно длинную фразу «Береги платье снову, а честь смолоду» наши прагматики и минималисты не сократили до двух слов: «Береги платье!» Ложитесь-ка здесь на кушетке, я ухожу, запру дверь на ключ, до утра никто не потревожит. Вам надо отдохнуть. Мы все чувствуем себя на этом огромном пустынном пространстве затерянными и заброшенными, а вместе с тем такая убийственная теснота! Как тут не свихнуться?..
Проснулся Несговоров от холода. Часы на руке стояли. За окошком был день. Сначала он долго не мог понять, где находится, но постепенно восстановил в памяти события минувшей ночи. Потянулся на узеньком жестком ложе, с наслаждением ощущая вернувшиеся упругость мышц и ясность ума, даже здоровое чувство голода, и вскочил. На столике лежали ключи с запиской. Врач просил его запереть за собой дверь кабинета и отдать ключи в регистратуру, а также предупредительно сообщал, где найти Дашу. В конце стоял каллиграфический росчерк: инициалы М. И. – конечно же, Михаил Иванович, а фамилия почему-то – Волк.