Советник на зиму. Роман - стр. 70
– Ты только не волнуйся. Все будет хорошо. Только не волнуйся, ладно? Ладно?..
Не слишком убедительная, вымученная, с оглядкой на посторонних интонация вдруг натолкнула Несговорова на страшную догадку: не сумев в такой час уединиться со своим отцом (или кто бы он ей ни был, этот старик), чувствовать одного лишь его и для него одного жить, эта несчастная, скорее всего, обречена его потерять.
И тогда он перестал думать о том, чтобы войти без очереди. Он привыкал жить на больничной скамейке с Дашей совсем отдельной, независимой от окружающих жизнью. Строил крепкий кокон, спеша наложить один на другой все новые защитные слои, чтобы внутри непроницаемого мешка сконцентрировать их общее тепло и одну на двоих волю к жизни. Сосредоточенная работа, похожая на бесконечное наматывание тонкой нити. Однообразные движения челнока, весь этот монотонный усыпляющий процесс отняли у него чувство реальности, и он не заметил перемен, очнувшись от голоса, прозвучавшего как будто из иного мира:
– Это вам не кино. Жизнь безыскусна. Она всегда говорит: ведь ты сам этого хотел, сам все это себе устроил!
Чьи-то надежные руки бережно взяли у Несговорова Дашу. При ярком свете он видел широкую белую спину склонившегося над ней человека и вновь слышал густой баритон:
– Но это со стороны жизни нехороший обман. Она дает человеку распорядиться только формальным ходом дел, а сама между тем управляет по своей прихоти чем-то более важным. Постоянно подставляет…
Несговоров осознал, что спит. Усилием воли он вернул свалившуюся голову на место и разлепил веки. На него с добродушным любопытством поглядывал человек, похожий на льва или большую обезьяну. Всклоченная шапка вьющихся седеющих волос, пышные бакенбарды, сросшиеся с широкими бровями, курчавая шерсть на руках вплоть до кончиков пальцев, до самых ногтей… Лишь тщательно выбритый подбородок сверкал белизной, как халат.
– Да… Даша? – скорее выдохнул, чем спросил Несговоров, ощущая ледяной страх в груди.
– Аритмия, – сказал врач. – У вас, не у нее. На почве астенического синдрома. Девочке промыли желудок, она спит в палате, через пару дней можно выписывать. Не таскайте ее по чердакам. Кормите хорошенько. Но жизнь планировать не легче, чем отношения с женщиной, правда? Начинается всякий раз с мечты, а кончается…
По щекам Несговорова скатились две слезы. Он зажмурился и заглотнул побольше воздуха. Перед его глазами поплыла картина очереди.
– Там еще одна по полу катается, – вспомнил он вслух.
– Вы что, серьезно полагаете, что я буду с вами трепаться, когда кто-то за дверью от боли катается по полу? – спросил врач. – У той женщины совсем не то, что вы подумали. У нее аппендицит. Приступ уже прошел, завтра прооперирую.