Сотня. Смутное время - стр. 18
– Прости дуру бабу, сынок. Прав ты. Во всём прав. Раз сложилось, что мы счёт свой от старой крови ведём, значит, нам этот крест и нести. Ступай с богом.
– Благослови, мама, – помолчав, попросил Матвей, снимая папаху и опускаясь перед матерью на колено.
– Храни тебя царица небесная, – еле слышно всхлипнула Настасья, быстро перекрестив его, и тут же, схватив ладонями лицо парня, крепко расцеловала.
– Да ты его словно в бой провожаешь, Настя, – проворчал кузнец, входя в дом. – Уймись. Тут не голосить, тут гордиться надобно. В кои веки в роду настоящий вой родился. Дела Лютого продолжатель.
– Прости, Гриша, – виновато улыбнулась Настасья. – Сама знаю, что глупо это, а всё одно не могу сдержаться.
– Ну и ладно, – тепло улыбнулся кузнец, ласково обнимая жену. – Нас не жди. Думаю, дня два на хуторе пробудем. И дурного не думай. Не для худого его Святослав зовёт.
Бледно улыбнувшись, женщина на минутку прижалась к мужу, спрятав лицо у него на груди. Поглаживая её по спине, Григорий взглядом указал сыну на дверь. Кивнув, Матвей тихо вышел из дома и, подхватив коней под уздцы, начал выводить их со двора. Он уже закрывал ворота, когда из дома быстрым шагом вышел кузнец и, запрыгнув в дроги, скомандовал:
– Поехали. Время дорого.
Матвей быстро притворил вторую половину ворот и, сунув в землю упорный кол, запрыгнул в телегу. Григорий тряхнул поводьями, и каурая пара взяла с места ходкой рысью. Кутаясь в бурку, Матвей переложил карабин на колени и не торопясь осмотрелся. Зима разогнала станичников по домам, и только вездесущая пацанва носилась по улицам, оглашая станицу звонкими воплями. Но на этот раз вся малышня собралась на берегу ручья, где ветром намело вполне серьёзные сугробы снега.
Оглядевшись, Матвей не увидел никого из взрослых или хотя бы ребят постарше. Развернувшись, парень всмотрелся в степь. Григорий, услышав его шевеления, обернулся и, встретившись с сыном взглядом, понимающе спросил:
– За степняков думаешь?
– Угу. Ребятишки одни. Как бы беды не случилось, коль налетят.
– Не налетят. Они теперь на дальние пастбища ушли. Овцы, они мороженой травы не едят. Ежели только не совсем голодные. Они потому ближе к Хазар-морю и кочуют. Там теплее, и трава есть.
Кивнув, Матвей успокоился. Раз уж родители этих сорванцов не опасаются нападения, значит, так оно и есть. Таким укладом эта станица жила уже не один десяток лет. Так что старики знают, о чём говорят. К тому же выезд в разъезды стал реже, что косвенно подтверждало слова кузнеца. До хутора они добрались быстро и без приключений. Сытые, сильные кони катили дроги так, словно они ничего не весили.