Соседи - стр. 6
Алесь так боялся опозориться, что почти разучился говорить. Когда ему все же приходилось это делать, он удивлялся звуку собственного голоса.
"Если меня позовут сегодня на праздник, я буду им лучшим другом на всю жизнь!" – загадал он отчаянно.
Очередь на чертово колесо сокращалась. Алесь злобно зыркнул на злополучных изгоев, Пакулеву и Платонова, чтобы даже не думали подходить. Платошка все понимал и стоял в сторонке, перебирая грязными пальцами край пиджака. А вот Пакля, бедная, глупая Пакля, уже пробиралась через толпу к Алесю, сияя улыбкой, готовая ухватить его за руку и утянуть на дно.
И тут случилось чудо.
Подошла очередь кататься Валюшке и вредной Зыкиной. Работник уже проверял у них билеты. Рядом с девочками встали отличник Ленька и участник школьного ансамбля Даник Камалов.
– Нет, Камалов, – протянула Зыкина, ткнув мальчика в грудь указательным пальцем. – С тобой я кататься не буду.
– Почему? – спросил Даник с улыбкой, подняв черную бровь.
– Ты очень зло пошутил над Светой Пакулевой. Я с тобой теперь не разговариваю. В воспитательных целях.
Наверное, она имела в виду одну из нарисованных Камаловым чернильных карикатур. Уродливые человечки отмечали каждую парту, за которой он сидел. Он так шутил над всеми одноклассниками, не выделяя кого-то одного. Его картинки, безобидные и забавные, ребятам даже нравились. А Пакля на его карикатуре получилась симпатичнее, чем в жизни. С печальной улыбкой и единственной чернильной слезкой на щеке она кормила конфетами каких-то уродливых гарпий с клювами вместо ртов и змеиными хвостами.
Почему Зыкина, травившая Паклю яростнее других, решила вступиться за нее сейчас? Так или иначе, место в кабинке освободилось.
– Алеська, поехали с нами четвертым! – крикнула Валюша, помахав маленькой аккуратной ладонью.
Алеся уговаривать не пришлось. На ватных ногах, не веря в свое счастье, он присоединился к компании и плюхнулся на жесткое сидение аттракциона. Проходя мимо Камалова, он виновато улыбнулся и пожал плечами. Тот беспечно махнул рукой и отошел к киоску с мороженым.
По Данику никогда не понять было, что у него на душе. Черные цыганские глаза, твердые, как стекло, казались безразличными, только иногда на дне вспыхивали и гасли злые искры. Девчонки любили его за вьющиеся мелким бесом волосы и за то, что хорошо поет. Мальчики уважали, потому что он не боялся выйти один против нескольких, безжалостно дрался и никогда не плакал.
Кабинка медленно поднималась в воздух. Зыкина ела пломбир, кусая шарик мороженого крепкими белыми зубами. Ветер трепал две тонких косички, переплетенных лентами. Леня смотрел вниз, перегнувшись через железное ограждение. Гладкие светлые волосы аккуратно облепляли голову, как приклеенные. Валюшка, одной рукой придерживая розовый берет, задумчиво болтала ногами. Когда она погружалась в мысли, глаза у нее словно туманились. Симпатичная, курносенькая, похожая на Алису Селезневу из фильма, она нравилась всем, с кем хоть раз говорила.