Сонька. Конец легенды - стр. 24

– Благородные – глупые?

– Доверчивые. Их легче обвести вокруг пальца. Нужно только умело разыграть дурку.

Михелина откинулась назад, негромко рассмеялась.

– А если я по-настоящему закручу ему голову?

– Лишь бы не наоборот. Он очень интересный мужчина. Поэтому надо иметь холодную голову и ловкие руки.

– Золотые, ты хотела сказать.

– Я подумала, а ты сказала. – Мать приблизила к себе дочь, поцеловала в голову.

Неожиданно дверь барака распахнулась, на пороге возник сначала Кузьма Евдокимов, затем в помещение вошел поручик Гончаров.

Обе женщины при появлении начальника поднялись, он подошел к ним, улыбнулся Михелине.

– Ваша дочь? – спросил Соньку.

– Да, моя.

– Очень приятно, – Никита Глебович протянул девушке руку в тонкой лайковой перчатке. – Гончаров.

Михелина сделала книксен, в арестантской одежде это выглядело трогательно и чуть смешно.

– Словно на светском приеме, – засмеялся поручик и тут же деловито обратился к воровке: – Вас проводят к карцеру, в котором содержится Михель Блювштейн. А вам, – повернулся Гончаров к девушке, – тем временем я могу предложить испить со мной чаю.

Михелина, томно прикрыв глаза, повернулась к Соньке:

– Мам, меня приглашают. Можно?

– Решай сама, взрослая уже, – пожала та плечами.

– Я решила, господин поручик!

Кузьма Евдокимов стоял в дверном проеме, наблюдал за происходящим и нагло ухмылялся.

Карцер находился на другом краю поселка. Соньку сопровождал Кузьма, пробирался следом, глубоко проваливаясь в снег, чертыхаясь, кричал в спину воровке:

– А начальничек-то на твою дочку глазок положил. Гляди, Сонька, как бы бабкой не стать раньше времени!

– Я давно уже бабка!

– Это смотря для кого! Я бы такую бабку зацепил!

– Было б чем цеплять.

Карцер, в который поместили Михеля, был бараком, с зарешеченными окнами и пудовым замком на дверях. Дорожку к дверям занес снег. Сонька стала пробираться ко входу, погружаясь в сугробы едва ли не по пояс. Конвоир хотел было двинуться следом, но махнул рукой и остался ждать ее.

– Гляди поаккуратней! А то как бы сразу двух жмуриков не пришлось попу отпевать!

Воровка с трудом открыла дверь, протиснулась внутрь, сделала несколько шагов.

– Михель!

Ответа не последовало. Сонька шагнула дальше.

– Михель!

И вдруг откуда-то из дальнего угла послышалось:

– Кто там?

– Это я, Соня. Ты где?

– Здесь.

Ответ был настороженный, испуганный, не совсем узнаваемый. Соньке вдруг стало не по себе.

Женщина двинулась на голос и увидела Михеля.

Он стоял возле зарешеченного окна, смотрел на воровку прямо и испуганно. Глаза его горели, руки крепко сжимали прутья.