Размер шрифта
-
+
СОНЕТЫ. В переводах Константина Жолудева - стр. 19
И что сулит мне эта похвала?
Хваля тебя – себе я перлы шлю!
Давай теперь расстанемся с тобой,
Разделимся, мой друг, лишь потому,
Чтоб смог я своей искренней строкой,
Все почести тебе слать одному.
Несносны были б нам в разлуке дни,
Когда б досуг не нёс с собой свободы,
Все мысли посвящать одной любви,
Лелеять с нею вдохновенья всходы.
Убийственной, разлука б нам была,
Коль славить бы любовь не помогла.
Sonnet 39
О how thy worth with manners may I sing,
When thou art all the better part of me?
What can mine own praise to mine own self bring?
And what is’t but mine own when I praise thee?
Even for this, let us divided live,
And our dear love lose name of single one,
That by this separation I may give
That due to thee which thou deserv’st alone.
О absence, what a torment wouldst thou prove,
Were it not thy sour leisure gave sweet leave
To entertain the time with thoughts of love,
Which time and thoughts so sweetly doth deceive,
And that thou teachest how to make one twain,
By praising him here who doth hence remain.
Сонет 40
Да хоть возьми друг все мои любви,
Ты ничего с тем не приобретёшь!
И мысли и слова мои – твои.
И всё моё – твоё давно… И что ж?
Коль захотел украсть любовь – бери!
Поверь мне, что вину тем не снискал.
И точно – лишь себя теперь вини
Ведь вкус твой отвергает что забрал.
Прощая тот сомнительный грабёж,
Хоть и лишён всего, чем я владел,
Подумаю о том сейчас что всё ж,
Уж лучше так, чем злобу заимел.
Мой ангел, что порок зовёт добром —
Убей меня, но не считай врагом.
Sonnet 40
Take all my loves, my love, yea, take them all;
What hast thou then more than thou hadst before?
No love, my love, that thou mayst true love call;
All mine was thine before thou hadst this more.
Then if for my love thou my love receivest,
I cannot blame thee for my love thou usest;
But yet be blamed, if thou thyself deceivest
By wilful taste of what thyself refusest.
I do forgive thy robb’ry, gentle thief,
Although thou steal thee all my poverty;
And yet love knows it is a greater grief
To bear love’s wrong than hate’s known injury.
Lascivious grace, in whom all ill well shows,
Kill me with spites, yet we must not be foes.
Сонет 41
Поступки своенравные твои,
Так свойственны, увы, младым годам.
И в том наверно нет твоей вины,
Соблазн плетётся по твоим пятам.
Ты добр душой и потому пленён,
Прекрасен – от того и околдован.
Любой сын женщины ума лишён,
Страница 19