Солнце в ежевичнике - стр. 55
Мистер Бенкрофт посвятил Хэйвуд-корту всю свою жизнь. Истинный джентльмен, сдержанный, порядочный, неизменно доброжелательный, он как будто чувствовал сердцебиение школы, и директор знал, что на него всегда можно положиться, что мальчики в надёжных руках, но возраст давал о себе знать, и воспитатель всё чаще упоминал в разговорах небольшой городок в Дербишире, где у него был коттедж, доставшийся ему по наследству. Он ушёл по-английски. Понимая, как привязаны к нему его ребята, мистер Бенкрофт не захотел огорчать их в преддверии рождественских каникул. Не выдавая своего намеренья покинуть школу, он устроил для них чудесный праздник с конфетами и джемом и сладким пирогом, с шарадами и играми. Они засиделись допоздна в общей гостиной, шумное веселье как-то само собой преобразилось в умиротворённо тихий вечер при свечах.
На другой день мальчишки разъехались по домам, даже не предполагая, что это был прощальный пир. Далее через Хэйвуд-корт прошла вереница случайных молодых людей. Один попал сюда по причине неудачно сложившихся обстоятельств и изначально не желал работать. Он со снулым, скучающим видом побродил по школе, с трудом дотянул до конца месяца и испарился. Второму вроде как даже нравилось верховодить, но его самонадеянный запал быстро сошёл на нет.
Третий подавал кое-какие надежды, выглядел заинтересованным и воодушевлённым, но его голова была забита дурацкими идеями. Мистер Рэндольф случайно узнал, что он позволяет ученикам обращаться к себе по имени, как к приятелю, и понял – толка из него не выйдет. С ним можно было тут же распрощаться, но директор прибегнул к увещеваниям – безрезультатным, поскольку этот юнец мнил, будто он знает жизнь лучше мистера Рэндольфа, а через неделю сам ворвался к нему в кабинет и потребовал немедленного расчёта. Директор хотел с ним поговорить, разобраться, в чём дело, но тот в резкой форме заявил, что не останется в его школе ни одной лишней минуты и хочет по возможности быстрее забыть о её существовании.
Мистер Рэндольф предвидел такой финал и даже пытался предотвратить. Внезапные появления и исходы наставников не шли Хэйвуд-корту на пользу, нарушая привычный уклад, чем немало тревожили директора. Нет, он был далёк от мысли очернять этих молодых людей, просто судьба приводила их в Хэйвуд-корт по ошибке, чары старинной школы не подействовали на них, и директор верил, что они ещё найдут свой путь и что впереди их ждёт удача.
Неразбериха тем временем продолжалась. Незадолго до пасхальных каникул в Хэйвуд-корт прибыл мистер Аллен. Глядя на его тонкую шею, жалостно торчащую из накрахмаленного воротничка, и россыпь мальчишеских веснушек на носу, директор впал в уныние. А с другой стороны, умудрёнными опытом пожилыми наставниками в любом случае не рождаются. По крайней мере, мистер Аллен не был одержим никакими новшествами и при первом же намёке на панибратство холодно поинтересовался: «В чём дело, Генри Варлоу, вы обознались или забылись?» Сорванец тут же спохватился и заверил воспитателя в первом. Ну что ж, этот хрупкий голубоглазый юноша хотя бы уверен, что он – мистер, и на том спасибо.