Сокровища баронессы фон Шейн - стр. 37

– Составляем протокол. Итак, сумочка подозреваемой. – Оля зажмурилась, видя, как содержимое ее ридикюля падает на грязный стол. – Пиши: «Обнаружена пудра, духи и…» – Он торжественно извлек не что иное, как бриллиантовое ожерелье княгини Раховской, – и вот эта занятная штучка. Понятые, вы видели?

Пожилая чета закивала слишком быстро и усердно, и у Оли закрались сомнения в их честности.

– Подпишите здесь. – Разумов подождал, пока супруги черканут на бумаге, и, отпустив их, повернулся к Ольге:

– Ну, мадемуазель, что вы скажете теперь?

– И теперь скажу то же самое, – девушка упрямо сжала пухлые губы. – Я ничего не брала. А Раховским, пожалуйста, передайте, что это подло, низко. Если бы они поговорили со мной, я никогда бы не переступила порог их дома. Но… Разрешите увидеться с Мишелем, – она умоляюще сложила руки. – Он не должен поверить… Я ничего не брала, клянусь.

Лицо следователя не выражало никаких эмоций, тусклые глаза гипнотизировали желтое пятно на бумажной скатерти.

– Что они хотят? – вырвалось у девушки. – Что им от меня нужно?

– Садитесь, – властно приказал мужчина, и она подчинилась, раздавленная обстоятельствами. – Вы умная и образованная и не можете не понимать, чем это вам грозит. В свете представленных доказательств вас осудят и могут отправить на каторгу. У князей большие связи. Вы, несомненно, когда-нибудь вернетесь назад, но подумайте, какая вы вернетесь. Все лучшие годы останутся там, а в родной Санкт-Петербург возвратится никому не нужная старуха, притом нищая. Даже не представляю, что станет с вашими родителями и братом, – он развел руками, демонстрируя сожаление. – Мало того, что после вашего осуждения на них повесят клеймо и вашему отцу никогда уже не подняться… Но он-то хотя бы пожил на этом свете. Подумайте о брате.

Оля всхлипнула:

– Это несправедливо. Это низко. Я ничего не делала.

– Если вы будете настаивать, я приглашу конвоира и отведу вас в камеру, – пригрозил Разумов. – Но хочется надеяться на ваше благоразумие, – он изобразил подобие улыбки. – Я дам вам совет, который дал бы своей дочери. От Мишеля так или иначе придется отказаться. А так или иначе – зависит только от вас. Вы признаете себя виновной в краже, мы находим смягчающие обстоятельства… Как-нибудь приукрашиваем эту историю, чтобы общество не отвернулось от вас окончательно и бесповоротно. От вас отвернется Мишель – и другого князьям не нужно. Вас никто не станет судить, мало того, вы получите деньги. Отец сможет открыть дело, брат – доучиться в гимназии. Вам даже не придется покидать родной город. Подумайте, Ольга Зельдовна, Раховские предлагают хорошую, даже очень хорошую сумму.