Социология интеллектуальной жизни: карьера ума внутри и вне академии - стр. 39

Я утверждал, что университет есть величайшая социологическая инновация нового времени (интервью газете Guardian от 30 апреля 2007 года). Это институция, которая больше всего сделала для того, чтобы сделать поиск знания безнаказанным, в то же время максимизировав его влияние на общество; «единство исследования и преподавания» – миссия современного университета. Эта миссия была детищем министра образования Пруссии Вильгельма фон Гумбольдта, который впервые применил ее в Берлинском университете в 1810 году.

Говоря в современных терминах, Гумбольдт переизобрел университет как институцию, направленную на «творческое разрушение социального капитала». С одной стороны, исследования вырастают из сетей отдельных ученых, инвесторов и других участников рынка, которые испытывают искушение перенаправить весь поток выгод только на себя. С другой стороны, верность университета образовательной миссии заставляет его преподавать эти знания людям, весьма далеким от этой социальной базы и могущим, в свою очередь, употребить полученные знания на стирание того преимущества, которым наслаждались участники исходной сети. Все это – к лучшему: это вклад в общее просвещение общества и стимул к формированию новых инновационных сетей. К несчастью, в этом благородном круговороте происходит короткое замыкание, когда академиков призывают думать о преподавании и исследовании как о занятиях, с необходимостью направленных друг против друга.

В конце 2006 года британские академики формально открыли для себя понятие «академическая свобода», сформировав организацию «Академики за академическую свободу» (Academics for Academic Freedom, AFAF) под руководством Денниса Хайeса, первого президента британского объединенного Союза университетов и колледжей (University and College Union, UCU), крупнейшего в мире профсоюза работников высшего образования. Организация появилась в ответ на несколько независимых процессов, укрепивших поселившееся в академической среде ощущение, что спектр преподаваемых и исследуемых тем подвергается ограничению: (1) боязнь оскорбить студентов, которые в свете возросших расценок на обучение стали думать о себе как о «клиентах» университета (в том смысле, что клиент всегда прав); (2) страх отпугнуть реальных или потенциальных внешних заказчиков университетских исследований критикой, например, государственной или корпоративной политики. В результате несколько сотен академиков подписали следующий манифест: