Сочинитель - стр. 39
В довершение в Управлении началась осенняя эпидемия гриппа, а учитывая чудовищную скученность оперов в кабинетах (отдел Кудасова, в частности, весь ютился в сорокаметровой комнате, личный состав, тридцать два человека, сидели буквально чуть ли не друг на друге), вирус за три дня свалил в постель едва ли не половину офицеров. А задачи подразделениям ставились в тех же объемах, как и раньше… Никиту грипп также не миновал, но он при имевших место раскладах больничный брать не стал – собрал волю в кулак и перехаживал болезнь на ногах… В тот год гулявший по Питеру вирус гриппа частенько давал осложнения на почки и зрение, и Кудасов очень скоро это смог прочувствовать на себе.
Андрей Обнорский, кстати говоря, предложил тогда Никите Никитичу помощь – дать большое интервью в его газете, где можно было бы расставить все по своим местам. Но Кудасов отказался – он не хотел выглядеть оправдывающимся, да и идти к руководству за санкцией на официальный контакт с прессой в сложившейся обстановке не хотелось. Тогда Серегин сам написал обзорно-аналитическую статью в своей газете об актуальных проблемах, с которыми столкнулось общество в попытках борьбы с организованной преступностью. Статья получилась хорошая, острая и легкочитающаяся, но она Кудасову не помогла, скорее даже наоборот – Никиту вызвал к себе Ващанов и «вставил пистон» за эти самые «несанкционированные контакты с прессой». Геннадий Петрович был убежден, что статью Обнорский написал с подачи Кудасова. Выволочку первый заместитель начальника РУОПа закончил тогда сакраментальными словами:
– Работать надо лучше, а не в прессе оправдываться!
(Самого же Серегина заклеймили негодованием коллеги-журналисты – дескать, заведующий криминальным отделом молодежной газеты взял на себя функции общественного руоповского адвоката…)
В том, что работать надо лучше, Никита Никитич был с Ващановым солидарен. Кудасов вообще принадлежал к той категории людей, которые привыкли искать причины всех своих проблем и неудач в самих себе. Кстати говоря, схожую жизненную позицию в свое время продекларировал Никите вор и бандит Сомов по кличке Беда. Беда, взятый в 1986 году Кудасовым с поличным на разбое, держался достойно, как и положено нормальному уголовному авторитету, Никиту не сволочил и охотно беседовал с ним на общефилософские темы. Однажды он сказал навсегда запомнившиеся Кудасову слова:
– Люди, они тогда хорошо жить будут, когда научатся за все с самих себя спрашивать. Можно ведь как сказать: ой, меня кинули злые, плохие разбойники – воры… А можно сказать: я дал себя кинуть. Но больше не дам… Это всех касается – я ведь тоже мог бы сказать: мусора меня нахватили! А я говорю: я дал себя нахватить! Сечешь разницу, начальник?