Сочинения. Книга 2. Проза. Страницы дневников - стр. 29

Но когда горе становится общим, оно родит силу. Сыновья вырастали, уходили в сопки, к партизанам. А осенью сорок пятого в Корею пришла свобода. Сыновья, сильные, весёлые, вернулись домой…

И вот она сидит и улыбается облакам, потому что с утра на улице пахнет дождём и солнышка сегодня не видно. Её смуглые сухие руки чернеют на белоснежной одежде, как осенние травинки на первом снегу.

И вдруг на всю улицу раздаётся шесть звонких ударов:

– А-ри-ран! А-ри-ран!

И опять, и опять, как вчера вечером, звенит и звенит начало песни. Ах, как жалко, что дальше ничего не получается!

Старая мать, не переставая улыбаться, медленно поднимает лицо вверх к открытому окну.

… А-ри-ран, А-ри-ран – далёкая, высокая гора, за которой живёт счастье.

Ариран! Только бы дойти до её подножия!

А-ри-ран! Только бы достичь её каменных вершин! Тогда ты будешь счастливым. Но это – так далеко! Так далеко сказочная страна Ариран, существующая только в этой горькой, любимой старой песне…

Так пел, так сотни лет мечтал о счастье корейский народ…

Старая мать слушает: это её песня.

Начинается дождь. Сразу сильный и шумный и, видно, надолго: серым облакам конца нет.

Старая кореянка, свернув рулоном свою циновку, уходит в дом. Захлопываются окна. Лезет под веранду бурый пузатенький щенок. Летят по асфальту первые, мутные от пыли ручьи.

На веранде стоят чёрные кумасины, до краёв наполненные дождём.

Чиндальле – Что такое «чиндальле», Мён За? – Чиндальле – это цветок. Так по-корейски называется багульник. «Чиндальле» – это мои любимые стихи. Это стихи Пак Пхар Яна. Он написал их тридцать лет назад, когда у нас хозяйничали японцы. Знаете?

Знаю. Тогда вся Корея была тюрьмой. За решётки этой огромной тюрьмы бросали всё корейское: корейские книги и корейские обычаи, корейский язык и корейские песни, и белую одежду кореянок. На всё корейское ставилось слово «нельзя». И только работать можно было по-корейски: с утра до ночи, от зари до зари.

В те годы появилось в Корее новое слово. И хотя оно не было корейским, тех, кто называл себя этим словом, расстреливали и вешали на площадях сёл и городов и писали у них на груди: «Партизаны».

И вот в это страшное время молодой корейский поэт написал стихи о цветке чиндальле.