Собрание творений. Том VI. Отечник - стр. 65

7. Старец этот ради нашей душевной пользы поведал и следующее: однажды два брата пошли к авве Зенону. Каждый виделся с ним наедине и исповедал ему свои помыслы. После этого случилось им быть вместе и один сказал другому: когда мы ходили к старцу для исповеди наших помыслов, получил ли ты пользу от исповеди? – Да, – отвечал спрошенный, – за молитвы его Бог исцелил меня. Спросивший сказал на это: я хотя и исповедал, но не ощутил исцеления. Получивший пользу спросил: как ты исповедался старцу? Я сказал ему, – отвечал первый, – авва! помолись о мне: такой-то помысл беспокоит меня. – Второй сказал на это: я, исповедуя ему помыслы мои, поливал слезами ноги его, и за молитвы его Бог исцелил меня. – Старец, поведав нам это, хотел объяснить нам, что те, которые исповедуют помыслы свои отцам, должны исповедовать со всею искренностью, с сокрушением сердца, как бы пред Самим Богом: тогда они могут получить милость. Исповедь же, совершаемая с небрежением или с намерением искусить старца, не только не приносит пользы, но и служит к осуждению[311].

1. Некоторый египтянин, по имени Карион, имел жену и двух детей. Оставив их, он пошел в Скит и принял монашество. По прошествии некоторого времени настал голод в Египте. Приведенная в затруднительное положение жена Кариона пришла в Скит с обоими детьми, из которых сын назывался Захариею; другое дитя было женского пола. Супруга Кариона села под деревом на берегу ручья, против церкви, по обычаю, принятому в Скиту. Обычай был таков: если приходила в Скит женщина для беседы с монахом или монаху встречалась нужда поговорить с женщиною, то они садились вдали друга от друга, на противоположных берегах речки, и таким образом беседовали между собою. Сказала Кариону жена его: вот ты принял монашество, а наступил великий голод – кто прокормит детей твоих? Карион отвечал: пусть сын придет ко мне, я возьму его и вскормлю в Ските, а ты прими на себя воспитание дочери. Они так и сделали. В Скиту все знали, что при Карионе живет сын его. Несмотря на это, когда Захария стал приходить в возраст, монахи начали роптать по причине его. Карион, узнав, что братия ропщут, сказал Захарии: пойдем отсюда: отцы ропщут. Захария сказал на это: ведь все знают, что я – сын твой. Они удалились в Фиваиду и поместились в келье. Но и там, по прошествии краткого времени, поднялся из-за них ропот. Они возвратились в Скит; там братия продолжали роптать на них. Тогда Захария пошел к минеральному озеру и, погрузившись в него до ноздрей, пробыл в нем целый час. От этого он сделался как бы прокаженным. Когда он пришел к отцу своему, отец едва узнал его. Вскоре после этого Захарии привелось приступить к святому причащению, и было о нем откровение преподобному Исидору пресвитеру, который сказал ему: сын мой, Захария! В минувший воскресный день ты причастился, как человек, а ныне претворился в Ангела