Размер шрифта

Соборище. Авангард и андеграунд новой литературы - стр. 3

То ли тела, то ли талые латы,

Каплями соль да на теплую сталь.

Вдыхаю ладонью твои ароматы,

А рамы оконные – лунный Версаль.

Ночью заточенный, в логово вложен,

Лижет кинжал берега междуножен.

Рамами сжаты костры-отраженья,

Автопилот приступает к сниженью.

И мы приземляемся, без напряженья,

На встречную полосу, против движенья.

И ни кинжала уже, ни межножен.

Мы, жаднокожие.

Мы же похожи.

И окружая нас окнами-нами,

Ночь отраженьями

жрет наше пламя…

А Александр Дзюба? Вечное между, спор рассудка и чувства. Желание обуздать чувство, контролировать его, направить в нужное русло. Александр Дзюба – крутой наездник! Он чувствует Слово, оно замирает, гнется и плавится в его умелых руках, он пишет стихи очень по-мужски. В том смысле, что Поэт – мужчина, а Поэзия – женщина. Он делает со своей Поэзией, что хочет, он – ее господин. Александр Дзюба – парадокс. Речь и противоречие.

Сквозь меня прорастал тополь,

Подбиралась ко мне ива.

И прохожий по мне топал,

Каблуком грохотал криво.

Но не знал он, что там я был.

Под ногами его, в яме.

Я корнями не стал яблонь,

Потому что я стал камнями.

Театр Виктюка, кстати, подарил мне еще одного Поэта – Анну Мирзу. Ее стихи – театральны, они как маленькие пьесы они полны диалогов и портретов. Герои и их сложные характеры, тонкая (незаметная) режиссура.

Анна Мирза пишет стихи о людях? Нет! Это слишком плоско. Она представляет своих героев читателям – и в этом представлении столько нежности…

Опять Кокто. Поскольку все не то.

Сквозь Бродского и Одена, к рожденью

Той нежности, где два верней, чем сто

А ощущенье действенней сужденья.

Бей барабан. Натягивай канат

Над площадью. Простор канатоходцу

И в мире, где никто не виноват,

Я верю: человек не разобьется,

Пока любим. Пока струится дым

Костров цыганских, неба достигая.

И кажется, что к вечномолодым

И смерть приходит тоже молодая,

Красивая. Над головой толпы

Бей барабан! Наяривайте трубы!..

…Целуешь парня в шею. О шипы

С благоговеньем раздирая губы.

И еще одна звезда моей коллекции: Тереза Славович!

О, таких поэтов у нас точно больше нет… среди поэтесс. Она иронична, цинична, грубовата, даже зла местами. Но из-под надежного, побитого тупыми копьями шлема глядят удивленные глаза Вечной Девочки, которая однажды решила (так, каприз!) стать Ведьмой.

Рядом с эльфом приятно обманывать и обманываться.

Мыться щелоком и молоком,

изображать паяца, танцевать на пьяцца де пальма.

Он влюблен, как коробка спичек, как всегда фатально

Врать, обманывать и манить, освящая кровью атам

на языке слог смаковать,

кислыми винами выжигать на оковах новые имена

Наивная, снова, кидаю в озера булыжники.

Страница 3

На следующую страницу