Собиратель книг, женщины и Белый Конь. Библиотека журнала «Вторник» - стр. 31
Папа с мамой, как и я, любили и любят крыжовниковое варенье. Но сейчас времена изменились. Мы едим его намного меньше, чем прежде. Дело в том, что у мамы силы не те. Варит его, в основном, жена. Я ее варенье много не ем. Она сама тоже. И дочери, которым каждый год вожу банки, едят только то, которое делает моя мама.
Но если не заниматься вареньем, то что делать с сахаром? Что делать с крыжовником, которого так много на «дачке»? Вырубать крыжовник, посаженный родителями, я точно не буду.
В этих хозяйственно-семейных мыслях я закурил. Собирался уйти с лоджии, когда вдруг услышал ржание. Лошадиное! Очень далекое и оттого очень тихое.
Это Белый Конь! Он где-то здесь! И Кен… Она наверняка, нет – она точно с ним! У меня не было сомнений, что это так. Я оделся и выбежал из квартиры. Лифта ждать не стал, так торопился на улицу. На лестнице (там было темно) упал, но лишь потом, когда вернулся домой, обнаружил, что разбил коленку.
Почти час искал Кен и Белого Коня в февральском метелистом вечере. Их нигде не было.
Депрессия возродилась, стала расти, когда я начал понимать, что нет никакого смысла продолжать поиски. И еще мне стало страшно.
Вдруг ржание было галлюцинацией? Вдруг все, что произошло, тоже иллюзия. Плод расстроенного воображения. Вдруг я болен?.. Ведь продолжения сказки нет. Кен пропала… Белый Конь тоже исчез. Я успокаивал себя тем, что возможно всякое. Я совершенно не знаю ее необычной жизни, у нее могут быть самые разнообразные дела. Поэтому я пока и не вижу ее, хотя она обещала, что увидимся. Все это звучало разумно. Но все это не победило мой страх.
Я снова занялся любовью с женой. Уже по своей инициативе. Хотел спрятаться в сексе от тоски по Кен, депрессии и страха, который родился во мне. Жена была необыкновенно ласкова со мной.
Впервые с тех пор, как все началось, я подумал о ней. Почувствовал: ей плохо. Очень плохо. Она всегда любила меня больше, чем я ее. Сейчас она видит – я изменился. Она многое понимает, многое видит. Не знает, чем все закончится…
Ведь я теперь ее не хочу. Сегодняшний день стал исключением из недавно родившегося жестокого для нее правила.
Утром я снова поехал на работу. Очень хотелось спать…
Я еще не знал, что в следующие дни это желание будет все время со мной. Причем дело пойдет по нарастающей. Спутницей моей депрессии станет бессонница.
Я почти перестал спать. Еще сильнее тосковал по Кен. И думал… Не было ли все это видением? Не сошел ли с ума?
*****
Из-за бессонницы на работе я ходил, как лунатик. С трудом писал что-то для «Обозрения зазеркалья», стараясь заполнить его полосы.