Собирание игры. Книга вторая. Жизнь на предъявителя - стр. 28

Там были и хорошие трёхэтажные дома сталинской застройки (не столичный ампир, конечно, но…) и «немецкие двухэтажки», с высокими потолками, с «нескупой» планировкой внутри и кое-какой внешней и внутренней отделкой «а-ля старина и модерн» («щипцы» на крышах, кованные решётки балконов, лепка у окон и карнизов, медальоны…).

Карьера отца на заводе быстро росла. В шестидесятом, когда я родился, отца назначили начальником очень важного и сложного цеха – плаза. Это разметка, гибка, а порой и сборка корпусных деталей судов в натуральную величину. Этот цех – специальный огромный ангар, где пол был идеально набран из бруса, поставленного на рёбра, отполированного, прошпаклёванного и прокрашенного. Нужна была высочайшая точность расчётов и работ. Семье тогда выделили трёхкомнатную квартиру в лучшем, «начальниковском» доме в посёлке. В Одессе он тоже работал в судостроении, на ответственных должностях и был на хорошем счету. Тогда ценных работников умели поддержать и государство и предприятие! Этот почёт был крайне важен и дорог людям труда! Отец с матерью, да и дед с бабулей часто и трогательно вспоминали этот свой «уральский период»! Молодость! Надежды! Перспективы! Уверенность в «завтрашнем дне»! Главное: что при обще уровне недостатка в снабжении и общего «иванизма», это – период их личностного и социального роста, и уважения со стороны социума! «От каждого – по способностям, каждому – по труду», плюс соцзащита слабых и обделённых – принцип того социализма, который в СССР не развили до закона жизни! Эх! – «иванизм»…

Особенно скучала по Перми в первые годы переезда в Одессу мама. Во-первых, она – уралочка и там и её корни и родня, во-вторых, она всегда была активисткой, и в комсомоле, и затем, вступив в партию, и в вечной её профсоюзной работе. В посёлке были и прекрасная общеобразовательная школа, и музыкальная и отличный клуб, где и кружков было с десяток, и фильм «крутили» и мероприятия различные (и досуговые, и торжественные) устраивали. Так мама, пианистка (закончила Пермское музыкальное училище), умудрялась и уроки вести в обеих школах, и в клубе организовать самодеятельность (детский и взрослый хоры регулярно держали призовые места в городских смотрах!). А в шестьдесят шестом её даже назначили (в тридцать лет!) директором клуба!

Савва посмотрел на часы: пора! «Эх, грязно! Неразборчиво! А тут забыл, а это…, а то… Эх! Всё, последняя строчка: «Отец ушёл из жизни в возрасте семидесяти восьми, мама жива».

– 4 –

– Взгляни-ка на дорогу! Кого ты там видишь?

– Никого – сказала Алиса.