Собирание игры. Книга первая. Таинственный фьорд - стр. 23

слишком уж опасной или, э-э-э…, психотравматической, хотя от вас-с зависит-с. Вы же Алла, и вы, Владислав, любите сюр-с и абсурд-с. Да-с? Желаете, любезные мои-с, заглянуть в «чистилище», м-да,… краешком-с глаза? А? Хе-хе…маски наши, да намордники снимем-с. А может даже кожу с налипшей грязью… Да-а-а… Некроз! Вижу насквозь вас… вижу, кто и как напроказничал… Психорадар! Ну-ну, не кукситесь. Хорошее-то в людях тоже вижу. И ценю! Помню… человеческое и стараюсь быть… э… координатором, даже покровителем своим, хе, подзащитным – Воловьев осклабился в заунывной и капризной улыбке снял на секунду очёчки, протёр их и продолжил свой пространный монолог. – Должность-то у меня маленькая. Мала-с! Не выслужился… Куды уж! Я всюду – настройщик! Играть – другим-с!

Кирилл Алексеевич ближе подошёл к «рулетке» и внимательно вглядывался в «свой» сектор. «Ницше называют троллем… А Сталин – кто? И этот тоже, наверное…» – подумал он.

– Что вы! Что вы! Куда ужо! Мал-с, мал-с для Тролля-с! Но знакомство с ними вожу… Порученьица их выполняю… И вам, господа, доведётся… познакомиться, прочувствовать… «оковы нашего гостеприимства». И перспективы! Хочется, небось, подтянуться… ну до Гёте, Гоголя, Баха, Дали. Заглянуть за горизонты пространства и времени. И воображения! Хе-хе! Шанс-с! Три вещи как известно, не возвращается: время, слово, возможность. А мы можем вернуть. Можем-с! А вам, ха-ха, дадим порученьице тоже – вернуться в ваши грехи-с! Так нады! Полезно-с! – его косоглазие и это жутковатое «соло» словно искусственного (или чужого) глаза пугали. Пугали-с!

«Страхи… страхи. И женщины… Они ведь тоже, как и мы, мужики, всегда (ха, лет до семидесяти!) сексуализируют свои представления, мотивы и поведение… А попробуй «вытащи» из неё! Не скажет правду! Только то, что ей выгодно, что её выгодно маскирует!» – размышлял Владислав Фёдорович.

– Так… так…, мой режиссер… Женщины очень скрытны. Они бояться разочарования, невыразимости. Они не желают «вляпаться» в стыд, в смятение души, они сокрушённость своего сердца воспринимают как насмешку Судьбы, чуть ли не как глумление… Да-с. Это – забирает. А они должны родить, сберечь… чтобы не выковырнул из жизни чужой человек, чужой страх!… М-да… Есть печальное… Как без него! Никак-с! Ницше перед смертью лаял в железной клетке. Ха! Вот вам и тролль. Подтянулся, да не вытянул, заглянул за горизонт и… Нелегки бывают наши поручения… И не мы виноваты… Дерзки бывают люди в соревновании с Лукавым! А тот, Другой Создатель, всё наблюдает, взвешивает всё людишек,