Сны Эйлиса. Душа мира - стр. 17
– Ничего, я просто починю портал – и все изменится. Или я не льор? – ободрял он самого себя, но звук голоса неприятно отражался эхом от слишком высоких потолков. И Раджед предпочитал дальше молчать. Он погружался в подробное изучение свитков с записями о портале, обо всех его свойствах и об истории создания. Выходило, что зеркало сотворил его далекий предок с помощью родной магии янтаря, а значит, и разрушить чары Стража предстояло с ее же помощью.
Часами и даже днями Раджед пропадал в библиотеке, морщил высокий лоб, растирал тонкую переносицу и виски, чтобы лучше соображать, когда усталость брала свое. Иногда буквы просто расплывались, тогда он рассеянно перебирал фолианты.
«А вот эту Эльф притащил…» – вздрагивал Раджед, когда зачастую натыкался на разнообразные книги в дорогих переплетах. И при воспоминании о бывшем друге накатывал такой гнев, что лишал и без того плохого сна.
В тревожных видениях в последнее время чудилось, будто руки покрываются каменными чешуйками. Разрозненные слухи доносили, что самый старый льор, Аруга Иотил, намертво прирос к окаменевшему трону. Через пару лет старик рисковал целиком превратиться в изваяние.
– Хорошенький мы после себя мир оставим. Только археологов на нас не найдется, никто не запечатлеет. Эльф, ты этого хочешь? Прикидываешься другом, но не пытаешься даже намекнуть, как спасти Эйлис, – вновь обращался к подаренным книгам Раджед, порой отбрасывая их от себя, как и неверного друга.
Льором овладевали то приступы безудержной жажды деятельности, то нестерпимой глухой апатии. Казалось, он все ждал чего-то, кого-то, а потом напоминал себе, что его мир обречен. Тогда обрушивалась глухая злоба и зависть к силе Стража. Раджед представлял, что первым делом совершил бы, обрети он такую же мощь. Но тут же терялся…
Сказывались усталость и губительное разочарование от несостоявшейся победы. Давило осознание, сколько еще лет суждено просуществовать в полнейшей изоляции. Он не привык, он хотел играть на публику, поражать эпатажными выходками зрителя, заслуживать его восхищение. Теперь же его, точно в гроб, наглухо запаяли в кокон собственной башни.
Он коротал время в оттачивании магического мастерства, окружал свою крепость все более искусными защитными заклинаниями, создавал изощренные ловушки. И вскоре уже не опасался покидать убежище. Оставалось только бродить по пустоши, ведь портал в мир Земли все равно не работал.
Кажется, Нармо об этом еще не догадывался. Раджед порой даже представлял, как он на живца заманит чародея кровавой яшмы в свою башню, как треклятый колдун попытается влететь в зеркало, но лишь с перекошенной рожей врежется в непроницаемо твердое стекло. От такого зрелища разбирал злорадный смех.