Снова домой - стр. 38
Лина медленно вернулась к матери:
– А что, я такая же, как он?
Лина могла поклясться, что впервые заметила в глазах матери слезы. Никогда раньше ей не приходилось видеть мать плачущей.
– Лина…
– Я похожа на отца, скажи?
Мадлен несколько секунд смотрела на дочь, затем чуть отвернулась. Взгляд ее смягчился.
– Очень похожа.
Сначала выражение материнских глаз смутило Лину. Но в следующий миг она уже догадалась.
Мать вспомнила его.
Эти воспоминания должны были принадлежать семье, должны быть в сердце Лины, однако в ее сердце зияла черная пустота. Ничто не ассоциировалось у нее со словом отец. Лина отчаянно пыталась закрыть чем-то эту пустоту, пыталась вызвать в мыслях облик человека, который давно покинул ее мать, ушел и даже не оглянулся. Мать могла бы просто назвать его имя дочери. Но вместо этого она вспомнила тысячу разных подробностей, связанных с этим человеком. Как он выглядел, как улыбался, как касался ее. А ведь это Лина больше всего на свете хотела узнать о нем, но представить себе так и не смогла, хотя потратила на это не один день своей жизни.
Лина посмотрела на мать, которую ненавидела в эту минуту, как никогда прежде.
– Кажется, я понимаю, почему он оставил тебя.
4
Фрэнсис застыл посреди комнаты. Все смешалось у него в голове. Он дышал тяжело, как будто только что закончил марафонскую дистанцию, хотя за все время разговора даже не пошевелился. Он взглянул на Мадлен, тоже застывшую на месте: спина ее была напряжена, руки сжаты в кулаки.
Лица ее не было видно, да Фрэнсису это и не нужно было. Он знал ее уже семнадцать лет и отчаянно любил все эти годы. И ему легко было догадаться, что именно она может сейчас чувствовать.
Он робко приблизился к ней.
– Мэдди?
Казалось, она даже не услышала.
– Мадлен?
Она наконец заговорила, но голос ее звучал слабо, как будто издалека:
– Да, такого удара я не ожидала…
Ему невыносимо больно было смотреть, как Мадлен из последних сил старается держаться. Он сказал:
– Не надо…
Мадлен тяжело вздохнула:
– Мне нужно было ей рассказать о нем давным-давно, Фрэнсис.
Они уже сотни раз говорили об этом, и Фрэнсис почувствовал, что на этот раз Мадлен будет корить себя совершенно беспощадно. Это было так свойственно ей: вечно брать вину на себя. Как бы заранее чувствовать себя ответственной за все плохое, что творилось в этом мире.
Фрэнсис подошел к Мадлен еще ближе и взял ее за руку. Хотел было что-то сказать, но колебался, как всегда, когда находился рядом с ней. Она была такой сильной, такой независимой, но одновременно не видящей самых простых вещей. Она не замечала, что Лина любит ее, и не догадывалась о любви Фрэнсиса.