Снобы - стр. 10
Обо всем этом я узнал вскоре после нашей первой встречи у Истонов. Оказалось, Эдит нашла работу – отвечала на телефонные звонки – у одного агента по недвижимости на Милнер-стрит, как раз за углом от моей полуподвальной квартирки. Я теперь постоянно сталкивался с ней в «Питере Джонсе» или в ближайших пабах, куда она забегала съесть сэндвич, или когда она заходила после работы купить пинту молока в «Партриджсе», и незаметно мы довольно близко сошлись. Однажды я увидел, как она выходит из «Дженерал трейдинг компани», и пригласил ее где-нибудь пообедать.
– Ты когда в последний раз видела Изабел? – спросил я, когда мы примостились на банкетках в одном из тех итальянских ресторанчиков, где официанты кричат названия блюд в кухню.
– Я ужинала с ними на прошлой неделе.
– Все хорошо?
Так и было, по крайней мере неплохо. Они были поглощены своим ребенком и драматическими событиями на школьном фронте. Изабел открыла для себя дислексию. Я посочувствовал директору школы.
– Она спрашивала о тебе. Я сказала, что мы виделись, – ответила Эдит.
На это я заметил, что вряд ли Изабел уже простила мне, что я скрывал от нее знакомство с Чарльзом Бротоном. Эдит рассмеялась. Я спросил, рассказывала ли она матери о нашей поездке в Бротон. Как раз в то утро я вспоминал о Чарльзе – мне попалась на глаза одна из этих идиотских статей со списком самых завидных холостяков, и Чарльз вел с неплохим отрывом. Неловко признаться, но меня немало впечатлил список его ценных вкладов.
– Не стоит. Не хочу давать пищу ее воображению.
– Она, должно быть, очень впечатлительна.
– Более чем. Она напялит на меня фату – я и пискнуть не успею.
– А ты не хочешь замуж?
Эдит посмотрела на меня как на сумасшедшего:
– Хочу, конечно.
– Как, разве ты не видишь себя в роли деловой женщины? Я считал, сейчас все девушки только о карьере и думают. – Не знаю, почему меня потянуло на такой напыщенный антифеминизм, поскольку эти слова совершенно не отражают моих взглядов.
– Ну, всю оставшуюся жизнь отвечать на телефонные звонки в агентстве по недвижимости я не жажду, если ты об этом.
Мне досталось по заслугам.
– Я не совсем это имел в виду.
Она взглянула на меня снисходительно, будто ей приходилось втолковывать мне таблицу умножения.
– Мне двадцать семь. У меня нет никакой квалификации и, что еще хуже, никаких талантов. Но у меня есть вкусы, которые требуют по меньшей мере восемьдесят тысяч в год. Когда отец умрет, то все деньги он оставит моей матери, к тому же вряд ли кто-нибудь из них уйдет со сцены раньше две тысячи тридцатого года. И что бы ты мне посоветовал?