Смутные годы - стр. 43
«Вот он идёт к воротам… Подходит… На минуту затаился, прислушивается… Крепит петарды… Мешкает… Алебардщики опасливо поглядывают на стены… Поджигает… Бегут!»
И в то самое мгновение, когда он представил себе бегущих от монастыря французов, впереди что-то глухо хлопнуло, и мелькнул слабый огонёк.
Эхо взрыва отразилось от городских стен, с лёгким шорохом прокатилось над воинами и увязло где-то позади.
Затем раздался нестройный вскрик русских и шведов: «Аа-аа!»… И к воротам деревянного городка покатилась серая расплывчатая масса людей.
Бежавший впереди стрельцов Тухачевский остановился, когда увидел настежь распахнутые ворота… «Ловушка!» – молнией пронеслось у него в голове… Он закричал, хотел было остановить стрельцов, но те потоком нахлынули на него, подхватили и увлекли в крепость, пронесли через ворота и швырнули на широкий крепостной двор…
А в крепости эти взрывы петард подняли гусар из постелей и выбросили во двор, полуодетых, без доспехов. Первой от растерянности оправилась рота Рудского. Гусары выбили русских и наёмников за каменные стены и захлопнули за собой ворота. И тут же они сообразили, что в крепости оказались как в ловушке, и заметались.
Русецкий стал кидаться с десятком гусар то к наглухо забитым монастырским воротам, то откатывался от них, беспорядочно носился по двору.
– Там же колодки! – взвизгнул Мархотский. – Пьян, нализался!..
Русецкий вспылил, выхватил саблю и кинулся на обидчика.
Но его чуть не сбил с коня и оттеснил откуда-то появившийся Рудской. Тот осадил скакуна и рявкнул: «Москали кругом, а вы драться!.. За стены жмётесь!»
И он поскакал по монастырскому двору, крича хриплым голосом:
– Где ваша храбрость и слава?! За мной, гусары! Вперёд!..
Он пришпорил коня и устремился к воротам. Мархотский и с ним ещё десяток гусар последовали за ним. Они выметнулись из монастыря на городскую площадь, на полном скаку ударили из мушкетов, затем выхватили сабли и столкнулись с русскими.
«Ссадил!» – мелькнула в голове у Мархотского пьянящая мысль, когда он коротким взмахом палаша прошил московита.
Но тут же выстрел срезал под ним коня. Он повалился вместе с ним вниз и, падая, услышал глухой топот копыт и нестройные крики гусар, которые вылетали попарно из монастырских ворот, словно их там запускали катапультой.
Мархотский поймал лошадь московита, которого только что срубил, вскочил в седло, залихватски гикнул и ринулся на помощь своим.
Гусары выбили со двора неприятеля, заперли ворота и полезли на стены крепости защищать зубцы.
– Мархотский! – крикнул Рудской ротмистру. – Видишь, где они засели! – показал он на высокую деревянную башню, откуда шведы уже начали обстреливать из мушкетов защитников крепости. – Сейчас дадут нам жару! Надо отбить башню! Бери гусар – и живо туда!