Смертная тоска по нелюбимой женщине. Рассказы и были - стр. 31
Они немного повстречались, а затем стали жить одним домом. И жили прекрасно. Правда, им несколько мешал Митька Перевертень, но только поначалу – вскоре его удалось спровадить. Он поселился в дежурке слесарей…
Ксюшечка уверена, что жили бы они и дальше благополучно и благопристойно, если бы не подруга-разлучница Ольга Лаптева. Как-то раз она, прознав, что Ксюшечкин сожитель квалифицированный слесарь-сантехник, попросила его починить кран у нее на кухне. Чижик подруге жены отказать не мог. Пошел чинить кран. Да так и остался у Лаптевой…
Ксюшечка от такого вероломства лучшей подруги чуть в постель не слегла. Но все-таки нашла в себе силы выстоять в этой житейской катастрофе и победить свою черную тоску. Опять перебралась к матери.
Сейчас Ксюшечка снова пребывает в поиске. Она уверена: ее счастье не за горами.
– Матушка, я обязательно обрету свою судьбу! – заявила она недавно. – Я заслужила награду небес. Я ведь столько пережила…
Мать поддерживает эту веру своей кровиночки.
– Бедное мое дитя, все у тебя в жизни образуется! – говорит она вдохновенно. – Встретишь ты на своем пути достойного себя человека и будешь жить с ним, как в раю. Иначе и быть не может! Господь каждому посылает шанс…
Ксюшечка с нетерпением ждет эту милость небес…
Полюби за любовь
Однажды я познакомился с женщиной, и она влюбилась в меня…
Случилось это в доме моего друга Николая. Эта женщина была родной сестрой его супруги. И звали ее Надеждой.
Я не знаю, влюбилась ли Надя в меня с первого взгляда или, может, влюблялась постепенно, как обычно влюбляются в мужчин женщины не первой молодости. Да это, собственно говоря, и не важно…
В тот день – день нашего знакомства – у моего друга был день рождения. Гостей на торжество пришло немного – семь человек, не считая самих хозяев. Из присутствующих женщин Надю я выделил сразу – было в ней что-то необычное. Что именно, я разобрался чуть позже: на ее бледном лице сияла улыбка, а ярко серые выразительные глаза, наоборот, источали грусть. Точнее, даже не грусть, а грустное смирение. Да, да, именно так – грустное смирение, более подходящего определения не найти.
Хозяйка дома Татьяна тут же и познакомила нас. Подвела меня к Наде и, указав на нее рукой, представила:
– Это Надежда, моя младшая сестра.
– Кстати, мужа у нее нет, – смеясь, прибавил Николай. – Давно уже нет, года три, кажется.
Надя смутилась, щечки ее немного порозовели. Привстала с дивана и протянула мне руку. Я, не зная, как поступить – пожать эти тоненькие пальчики или поцеловать, сделал и то, и другое.
– А это Иван! Дядька шебутной и легкомысленный, – представила уже меня Татьяна. И, сделав серьезное лицо, посоветовала сестре: – Будь с ним осторожна! А еще лучше – держись от него подальше!