Смертная тоска по нелюбимой женщине. Рассказы и были - стр. 3

Танька появилась дома поздно. Пьяная и злая. Она что-то стала кричать у входной двери, затем вдруг зарыдала.

Начала кричать и Вера Павловна.

Утихомирились они только через час. Танька, так ничего и не поев, отправилась спать в свою большую спальню, которую занимала еще со времен своего неудачного замужества. А Вера Павловна зашла в комнату к мужу – с тарелкой супа и ломтем белого хлеба.

Рано утром Аркадий Сергеевич пришел в себя от истошного крика. Танька что-то горячо доказывала матери, ругалась.

– Почему, почему бы мне ни выпить с хорошими людьми? – орала дочка. – Что мне еще делать? Личной жизни у меня нет, работа дерьмовая, дома гнетущая обстановка, вечная вонь, отец – полуидиот, с которым и поговорить-то нельзя. В гости из-за него никого не позовешь!

– Заткнись! Сейчас же заткнись, мерзавка! – кричала ей в ответ Вера Павловна.

Такие скандалы в последнее время в доме были обычным явлением. С тех пор, как удалось избавиться от Вадима, Танька, словно с цепи сорвалась. Сколько же это будет продолжаться?

Господи, такой милый, такой послушный ребенок, каким росла Татьяна, теперь превратился в бесцеремонную, наглую, вульгарную и недалекую дамочку? Как же это могло произойти? Когда же они с Верой Павловной ее проглядели?

Аркадий Сергеевич вдруг с ясностью вспомнил тот день, когда стал отцом. Это был такой праздник! Целый день Путинцев угощал коллег шампанским и конфетами, носился по школе, как на крыльях…

Перед уходом на работу в комнату зашла Вера Павловна.

– Ну, Аркаша, ты тут крепись. Еда на столе в кухне. Обязательно поешь, слышишь?

А Танька не зашла… Хотя разве она раньше заходила? Да уж…

После обеда в квартире Путинцевых раздался звонок. Аркадий Сергеевич еле доковылял до входной двери, отпер, не спрашивая, кто там. Да и не мог спросить – его нечленораздельную речь понимали только супруга, Ольга Прокофьевна да еще Игорь Кириллович.

На пороге стоял сосед Толик. Он принес две пачки сигарет.

– Привет, Сергеич! – сосед был явно нетрезв. – Сегодня у меня отгул. Дай, думаю, зайду, навещу болящего.

В кухне Толик поставил на стол початую бутылку водки.

– Может, примешь, Сергеич? – предложил он. – Авось, полегчает.

Путинцев отрицательно покачал головой.

– Да ты че, боишься? Зря! Пей! Уверяю, тебе это не повредит. А вообще, как хочешь. Дай-ка стакан!

Толик сидел целый час. Вылакав всю водку, он без умолку болтал о политике, о погоде, о ценах на харчи и о кознях своей «безмозглой» супруги Ларисы. А потом, заглянув в глаза, Путинцеву, заявил:

– Все они, Сергеич, эти бабы – мрази! Вон хоть бы и твоя Верка. Ты тута парализованный, а она…