Смертельный маскарад - стр. 29
Но тем не менее профессор держался молодцом. Он, насколько позволял шум в самолете, вслушивался в нарочито беспечный разговор своих попутчиков, случалось, что и сам односложно отвечал на вопросы, – словом, вел себя вполне естественно. Хотя и затаил некоторую обиду – это было заметно – на одного из членов команды спецназовцев, а именно на Александра Дубко. Именно Дубко, увидев профессора впервые, подверг его жесткой критике – то есть, конечно, не самого профессора, а его внешний вид.
– Уважаемый товарищ профессор, – как можно мягче, но при этом с назидательной настойчивостью в голосе сказал Дубко. – Так дело не пойдет!
– А что такое? – всполошился Илья Семенович.
– Я имею в виду ваш внешний вид, – пояснил Дубко. – Точнее сказать, ваш костюм. Воля ваша, но в дальнюю и опасную экспедицию, да еще и в джунгли, в таком виде не отправляются! Что это за костюм, что это за штиблеты? Вот, даже галстук повязали!
– Ну… – растерянно произнес профессор, окидывая себя взглядом. – По-моему, вполне…
– Мы с вами – спецназ! – Дубко многозначительно поднял палец. – А спецназовцы, доложу я вам, в галстуках не ходят. И в бальных штиблетах, которые на вас наблюдаются в данный момент, тоже. В общем, ваш костюм никуда не годится.
– Да, но… – от таких слов Илья Семенович растерялся еще больше, но вдруг вспыхнул, побуждаемый праведным негодованием: – А, собственно, по какому праву вы со мной так разговариваете?
– А по такому праву, – спокойно ответил Дубко, – что я персонально отвечаю за вашу безопасность. Чтобы, значит, с вами ничего этакого не случилось. Таков, понимаете ли, мне дан приказ, – и Дубко указал глазами на Богданова. – А глядя на ваш галстук, я убежден, что случится.
– Да, но при чем тут галстук? – с прежним негодованием произнес Илья Семенович.
– А еще и лакированные штиблеты, – прервал его Дубко. – В общем, так. Вот вам настоящая одежка, спецназовская. То есть такая же, как и у нас всех. В ней не пропадешь. Надежная одежка! И к ней – обувка. Прошу переодеться и переобуться.
Илья Семенович с возмущением глянул на Богданова, но тот лишь улыбнулся и посмотрел многозначительно. Так, мол, надо, уважаемый товарищ профессор, и ничего тут не поделаешь, да и возражать тут бессмысленно, потому что в нашем деле важно все, у нас, знаете ли, мелочей не бывает. Вот что говорил взгляд Богданова, и Илья Семенович Тихий все это прочел и все прекрасно понял.
Переодевшись, он оценил достоинства своего нового костюма и понял, что его новоявленный телохранитель, этот грубоватый молодой человек, которого звали Александром, по большому счету прав. Но все же тот тон, а главное, те слова, с которыми он обращался к нему, профессору филологии, Илья Семенович считал недопустимыми. Даже для такой грубой личности, каковой, без сомнения, был этот самый Александр.